улу-у-у-у! – покатилось эхом по лесу.
Пожилой среднего роста казак, придерживая рукою шашку, бегом направился к офицерской палатке.
Командир третьей сотни есаул Бут, сидя на койке, зябко кутался в длинную солдатскую шинель. На коленях у него лежала двухверстка, на которой он делал отметки синим и красным карандашами.
На другой койке, напротив, сидел, поджав под себя ноги, хорунжий Кравченко. Он внимательно слушал есаула.
– Так вот, Владимир, тебе поручается очень ответственное дело. Полк со вчерашнего дня потерял связь со штабом дивизии. Полковник опасается, что… фронт прорвали и наши отступили, не предупредив нас. Имеются сведения о том, что впереди, левее, – посмотри на карту, вот здесь – появились конные массы противника. Срочно необходимо выяснить количество и направление неприятельских частей, а также попытаться восстановить связь со штабом дивизии. Дополнительные сведения и приказания тебе даст полковник. Поедешь со вторым взводом, в помощники даю вахмистра. В пути старайся избегать встреч с неприятельскими разъездами, обходи их стороною. Ну а теперь иди к полковнику, он тебя ждет у себя в палатке. А я тем временем приготовлю взвод.
– Разрешите войти, ваше высокородие?
Николай повернул голову ко входу в палатку:
– А вот и вахмистр.
Хорунжий вышел. Николай окинул пожилого вахмистра пристальным взглядом:
– Поедешь с хорунжим Кравченко в разъезд. Седлать второму взводу. За себя оставь урядника второго взвода. Начальником разъезда назначен хорунжий Кравченко. – Помолчав, он добавил: – Ты за ним, Мироныч, смотри: молодой он, нет еще у него опыта.
– Не извольте беспокоиться, ваше высокородие, не впервые.
– Ну то-то же. Коня моего перековали?
– Так точно. – Вахмистр, потоптавшись на месте, шагнул вперед: – Ваше высокородие!
– Что тебе?
– Вы бы хоть водки выпили с хиной. Ведь затрясла вас лихорадка-то.
– А-а-а-а-а! Не в малярии тут дело… Слушай, Мироныч! Ты у моего отца пятнадцать лет хутором управлял, ты меня маленьким на руках нянчил, учил верхом ездить… Я верю, что ты преданный нам человек. – Голос Николая дрогнул. – Хочешь помочь мне в одном деле?
– Скажите, ваше высокородие, жизни для вас не пожалею… ни своей, ни чужой.
Николай вскочил. Не выдержав его горящего взгляда, вахмистр опустил глаза.
– Слушай, Мироныч, у моего отца четыреста голов рогатого скота, да что тебе говорить, ты сам знаешь… Ничего для тебя не пожалею, слышишь? Ничего! После первого же боя рапорт о производстве тебя в офицеры подам. Только сделай так, чтобы он не вернулся…
– Кто, ваше высокородие?
– Семенной Андрей… – И Николай, подойдя вплотную к вахмистру, порывисто зашептал ему в лицо: – Враг он мне… Поперек дороги мне стал.
– Не волнуйтесь, Николай Павлович!.. Стоит ли из-за босяка всякого так расстраиваться? Сделаю в лучшем виде.
– Верю тебе, Мироныч,
