присутствует! Чем обязан такой чести?
– Не скоморошничай, Ефимов! – отозвался Михаил. – Не надо было лгать, когда я тебя вызывал. Лучше не трать своё и наше время, расскажи всё капитану Бойко, а мы послушаем.
– Да нечего рассказывать, господа! – Ефимов раскинул руки в стороны. – Ищите что надо!
Черепашки ниндзя с автоматами наперевес осторожно начали обследовать дом. За ними шли оперативники убойного отдела, осматривали мебель, заглядывали внутрь.
– Здесь только моя семья и прислуга! – крикнул им Ефимов. – Они в спальнях наверху, можете не бояться.
Двое молоденьких солдат подошли к Бойко. Он представил их как понятых и спросил, куда можно пройти для составления протокола.
Ефимов провёл полицейских в большую гостиную и включил яркий свет, показал на полированный стол с фигурными ножками:
– Присаживайтесь, господа!
Игорь Петрович стал выкладывать из папки документы. Один положил перед Ефимовым:
– Читайте постановление, расписывайтесь!
Алексеев тоже присел за стол. Рыков стал ходить по гостиной, рассматривая картины, мебель, напольные покрытия, стараясь подметить что-нибудь необычное.
Понятые сели на стулья у стены, с интересом наблюдали, что творится в доме, с восхищением оглядывали интерьеры и стоящие в нишах античные статуи. Гадали – как можно обыскать такой огромный дом?
Неожиданно в гостиную вбежала маленькая толстозадая женщина сорока лет южной национальности, стала извиняться:
– Александр Иванович, простите, так крепко спала…
– Всё нормально, Лола, принеси мне, пожалуйста, кофе. Ну, тот, что я люблю, и гостям чашки!
Сотрудники полиции продолжали ходить по комнатам, заглядывали под кровати, открывали шкафы, простукивали стены.
Неожиданно занавес, прикрывающий вход на второй этаж, зашевелился. Из-за него показалось детское лицо.
Бойко насторожился. Быстро встал и прошёл к лестнице. Из укрытия вышел мальчик, немного полный, с круглым светлым лицом и русыми короткими волосами. Он проскользнул мимо Игоря прямо к столу, прижался к сидящему Ефимову, обвил тонкими руками его шею, стал испуганно оглядываться.
– Не волнуйся, Даня, – Ефимов ласково похлопал сына по рукам, – всё нормально. Это формальность.
– Папа, ты же только освободился! – взволнованно залепетал мальчик.
Ефимов осторожно пригнул его голову к себе и поцеловал в макушку:
– Они сейчас посмотрят и уйдут. Иди к себе, поиграй! А я сразу к тебе зайду.
Даня отошёл от стола и снова повернулся к отцу:
– Папа, ты обещал, что больше в тюрьму не пойдёшь!
– Конечно, сынок! Не могут же они арестовать невиновного человека!
Мальчик улыбнулся, прошептал губами:
– Я тебя люблю.
– Я тоже тебя люблю, – отозвался Ефимов и приветливо помахал сыну. Тот неторопливо стал подниматься по лестнице.
