волосы виднелась его нежная розовая кожа головы. Все остальные, казалось, смирились с той жуткой, душераздирающей тишиной, которая всегда предшествовала катастрофе. Снаружи в самолет били потоки турбулентности, прыгающий свет на кончиках крыльев был единственным признаком того, что в сером небе вообще что-то было. Но когда я отвернулась от окна, то заметила кое-что похуже.
Ее. Солнцезащитные очки, волосы убраны под золотой тюрбан. Она неслась по проходу, будто один из четырех всадников Апокалипсиса. Турбулентность раскачивала нас туда-сюда, но Сабин хваталась за все, что оказывалось у нее под рукой, чтобы не упасть: спинку сиденья, багажный отсек, чью-то прическу. У меня с собой был телефон, поэтому я просто нажала на кнопку записи и съежилась на своем кресле.
Она не пожелала доплачивать за выбор места, поэтому все мы сидели по отдельности. Она впереди, я сзади, а Пол на несколько рядов передо мной, у окна. Сабин остановилась у его ряда, и я заметила, как она перегнулась через какую-то бедную женщину у прохода, чтобы встряхнуть его. Судя по силе ее хватки, он спал. Ну еще бы, Пола не беспокоят такие вещи, как наша неминуемая смерть над Верхним озером.
Вдобавок к тряске, двухвинтовой самолет внезапно начал терять высоту. Моя задница приподнялась над сиденьем примерно на дюйм, настолько, насколько позволил ремень безопасности. Звуки нервного смеха заполнили герметичное пространство. Мне удалось удержать трубку, пока пилот говорил что-то искаженным баритоном по интеркому. Сабин все еще была на ногах. Стюардесса заспешила к ней по проходу, цепляясь за подголовники, ее лицо сжалось в сердитый узел.
– Мадам, вам обязательно нужно сесть!
Сабин проигнорировала ее.
Наконец я заметила макушку выпрямившегося Пола.
– Да брось, ты что, спишь? – поразилась Сабин. – Немедленно включай камеру.
Конечно, она была права. Как ее директор по социальным сетям, я знала, что она все делала верно. История явно имела вирусный потенциал. Ведь это моя работа – находить вирусный потенциал во всем, что делала Сабин. Я просунула телефон между сиденьями. Пять миллионов подписчиков на YouTube пришли к нам не только из-за ее рецептов выпечки – им нужен бэкстейдж. А что может быть лучше, чем Сабин Роуз, сногсшибательная черноглазая хулиганка и кондитер-вундеркинд, которая прощается с жизнью в полной уверенности, что вот-вот погибнет в огне авиакатастрофы?
За исключением того, что она ни капельки не выглядела напуганной.
– Вам нужно немедленно вернуться на свое место. – Стюардесса все-таки добралась до нее, слегка запыхавшись. – Это очень опасно.
Сабин повернулась к ней. Тюрбан делал ее на целый фут выше любой другой женщины.
– То, что я делаю, так уж опасно?
Стюардесса кивнула.
– Верно, а теперь, пожалуйста…
– Опасно то, что делают эти два чертовых идиота в кабине пилотов!
Я стиснула зубы. Ругаться плохо для кадра.
Не то чтобы я буду это использовать. Материал попадет только в файл «Не для всех». Нужно же знать границы.
Несмотря ни на что.
Моя задача состояла в том, чтобы превращать ее гиперэмоциональность в контент. Выбор у меня большой. Сабин была склонна к эмоциональным взрывам и нервным срывам. Она слишком остро реагировала, не могла выполнять сразу несколько задач и не терпела несправедливости. Я показывала ее чувства, и, как оказалось, возможно, слишком хорошо справлялась с этим.
Я старалась не возвращаться к мыслям, но они преследовали меня. Сделка. Точнее, предстоящая сделка. Мысли о ней часто были нелогичны. Например, прямо сейчас я задавалась вопросом, поспособствует ли ей крушение самолета?
– Проходи, рядом со мной есть свободное место. – Сабин повернулась к Полу. – Не бери с собой телефон, я сама все сделаю. Убери камеру!
Как я уже говорила, Сабин все делает правильно. Поэтому-то мы и находились здесь, в этом самолете. Она не была дома почти десять лет, но мы решили, что она должна посетить большой семейный праздник и сфотографироваться с отцом, местной легендой выпечки. Ей нужно выглядеть искренней, чувствительной, верным отпрыском кулинарного гения.
А мы?
Ну, куда Сабин, туда и мы с Полом.
Я увидела, как он схватил камеру и попытался встать со своего места.
В маленьком самолете было тесно, и он ударился головой о багажные полки, отвлекая внимание людей от турбулентности. Сабин уже возвращалась в переднюю часть самолета, хватаясь на ходу за плечи пассажиров.
Ситуация стала напряженной с тех самых пор, как мы достигли критической массы подписчиков. Мы находились на пороге того, чтобы воспользоваться этой интернет-славой и превратить ее в шоу для
