были расстреляны Колчак и Пепеляев. История как бы дохнула на меня тогда своим ледяным холодом. Но памятник Колчаку, возведенный в 2004 г. по проекту скульптора Вячеслава Клыкова неподалеку от предположительного места расстрела, рядом со Знаменским монастырем, производил совсем другое впечатление: своим общим видом он как бы примирял участников той кровавой драмы, и дело здесь не только в размещенных на постаменте фигурах красноармейца и «белого солдата», которые как будто бы застыли в раздумье и покое. Более важен сам образ Колчака, вроде бы угрюмого, твердого и решительного, но совсем не готового к новой борьбе. Это ощущение особенно явно проявляется на фоне и поблизости с духовной обителью Знаменского монастыря, существующего с конца XVII века и видевшего за это время самые различные, в том числе и самые жестокие кровавые драмы. Именно монастырь, осененный православным духом, как это не раз бывало в русской истории, оказался способным впитать в себя драматические коллизии страшного времени, молитвами перебороть их и подарить людям новые силы, чтобы идти дальше…
История часто лучше всего познается поэтическим взглядом, а не одним лишь анализом тех или иных документов и фактов. И именно в Иркутске, у слияния рек Ангары и Ушаковки я, как историк и в то же время поэт, попытался поэтически взглянуть на «колчаковскую драму», отразив это в двух своих стихотворениях. Первое из них посвящено самому «верховному правителю»:
Колчак
Фигура скорбная с распахнутой шинелью
На фоне яркого монастыря…
Так кончил путь меж Богом и шрапнелью,
Кто отдал жизнь за Русь и за царя.
Неподалеку речка Ушаковка
Скрывает гибели забытые черты,
И вспоминаются тачанки и Каховка,
Походы Каппеля, Чапаев и кресты…
У памятника же царствует молчанье,
Да «белый с красным» замерли у ног.
Не зря ниспосылает свыше испытанье
Для воинов на этом свете Бог.
Иркутск, 28.09.2014
А в другом своем стихотворении я попытался вспомнить о той любви, которая осенила последние месяцы жизни адмирала, даже на фоне самых смутных событий Гражданской войны, так же как когда-то ранее это случилось со многими декабристами:
Иркутск
У Иркутска два «в шкафу скелета»,
Будоражащие всех слегка:
Это декабристские секреты
И расстрел ангарский Колчака.
Две эпохи бурных испытаний:
Честь, мундиры, заговоры, кровь
И рожденье в муках новых граней,
И великая, как образец, любовь
Жён, в Сибирь ушедших за мужьями,
И опасности презревшей – той,
Кто была готова хрупкими плечами
Заслонить Правителя собой.
Никому не обойти в Иркутске
Декабристов гордые дома,
Адмиралу
