от магистрали, на другой день один из нас делает связку по магистрали (шестнадцать километров), а остальные в это время переезжают на новое место, на следующий перекрёсток, это восемь километров по магистрали. Получается: две ночи переночевали на одном месте – и переходим, ещё две ночи – опять вперёд, и дальше всё так же. Магистраль закончилась – переходим на другую и продолжаем двигаться с работой, только в обратном направлении. Не работа, а сплошной турпоход! Да, о такой работе я и мечтал: ходить по глухой тайге, жить в палатке, преодолевать трудности и выходить победителем из любых передряг. Джека Лондона я начитался в своё время, крепко он засел в голове.
Через неделю дошли до первых продуктов, которые Виль забросил вертолётом, они лежали в широкой долине речки Урики, заросшей карликовой берёзкой. Нам они очень кстати, как раз взятые с собой практически закончились, точно Виль рассчитал с заброской.
А на следующий день произошла неожиданная задержка – пропали лошади. Утром Виль с Валеркой ушли делать связку по магистрали, а нам, оставшимся, надо делать переход. Наш каюр Олег Митрохин сварил завтрак и ушёл за лошадьми, мы его ждём, собираемся потихоньку, а его всё нет и нет. Наконец появился и без лошадей, говорит, ушли куда-то, не нашёл. Стали думать, что делать. А что делать? Надо искать, сами они не придут. Место нашей ночёвки для лошадей совсем непривлекательное – глухая тайга, мох, недалеко болотинка, на которой только и попадаются отдельные клочки травы, видимо, в поисках еды они и упороли куда-то, хотя были и стреножены.
Порешили так – искать лошадей пойдём мы со Славкой, больше некому: Альберт ведёт наблюдения на баростанции, а Олег в годах, он слабоват для больших походов, неизвестно, сколько нам придётся рыскать по тайге. Собрались мы быстро: кинули в рюкзак перекусить, я взял карту и компас (да он всегда со мной), Славка закинул за плечо свою одностволку, свистнул Бельчика, и мы отправились. Пошли туда, куда вечером отвели лошадей, стали смотреть следы. Это в книгах следопыты типа Улукиткана читали следы, как открытую книгу – и когда прошёл, и куда пошёл, всё скажут. Мы же со Славкой, сколько ни присматривались, не могли определить, куда же они пошли? За ночь мох расправился и затянул следы, лишь кое-где удалось определить, что это след лошади. Мы поразмыслили и решили, что лошади не глупые, они должны пойти туда, где много травы, а последнее такое место было на берегу Нижней Тунгуски. Решили в ту сторону и идти. Достал я карту, посмотрел: ближе всего до реки можно дойти по девятой магистрали, а потом свернуть по третьему профилю на восток, и это около десяти километров, порядочно. Но делать нечего, пошли.
Идём, внимательно смотрим под ноги, следы есть, но что-то определённое сказать трудно. Во-первых, мы здесь проходили два дня назад, только в другом направлении, и, сколько мы ни рассматривали, не могли определить направление следа, во мху от копыт остаётся только круглое углубление или вообще ничего. Но идём, смотрим, периодически останавливаемся и слушаем: на шеях у лошадей привязаны
