осторожно притворив за собой дверь.
Девушка долго стояла у окна, перебирая дрожащими от волнения руками цветастые чётки.
6
Быстроходная скедия[46] торжественно проскользила по лазоревым волнам залива к серой каменной стене с четырёхугольными башнями. Дивный вид открывался отсюда, с места, где узкий Золотой Рог вливается в величавый Босфор. На холме за стенами виднелись Золотые императорские палаты, возле них возвышался дворцовый собор, также богато украшенный, отделанный золотом и серебром. Вокруг тянулись рядами, вперемежку со стройными кипарисами, роскошные дворцы, а над всем этим великолепием возносился к небесам храм Святой Софии Премудрости, с громадным куполом, как венец огромного города.
Воевода Иванко и сопровождавшие его Любар и Порей, разодетые в долгие ромейские одежды из дорогого бархата, качали головами. Впечатление было такое, что соприкасались они сейчас с чем-то великим и непостижимым доселе, дух захватывало от всей этой красоты, она била в глаза, кичливо и надменно возносилась и словно бы давила, давила на них своей несокрушимой победоносной громадой.
Воевода, чувствуя, как тяжело стало вдруг дышать, расстегнул верхнюю застёжку на ферязи[47].
Бывший тут же, рядом с русами Кевкамен говорил почти без умолку:
– По правую руку – приморский дворец Буколеон, вот это – Большой дворец, или Палатий. Крытыми переходами он соединён с собором Софии. Слева – Магнавра. Там, в тронном зале, вас примет базилевс. К Большому дворцу примыкают строения ипподрома – видишь, друнгарий Иван, пояс трибун вокруг арены? Если когда-нибудь побываешь на ипподроме, увидишь многие колонны и статуи. Особенно прекрасна статуя Геракла. Это работа самого Лисиппа, прославленного на все века скульптора.
Скедия остановилась у входа в царский дворец. Иванко и его спутники оказались на вымощенном мрамором широком дворе. У ворот несли службу эскувиты – плечистые варяги и нурманы в тяжёлых булатных доспехах, с копьями в руках. Здесь же вдоль стены стояли вылитые из меди огромные статуи почивших императоров и высокие столпы из мрамора.
– Феодосий Великий… Анастасий Дикор… Юстиниан… Лев Мудрый… Роман Лакапин… – тихо говорил Катаклон. – Эти великие правители прославили империю ромеев и сделали её величайшей в мире. Мы – наследники, носители традиций Эллады и Рима.
Посередине двора помещался гигантских размеров четырёхугольный столп, составленный из нескольких столпов и сводов. На нём возвышался большой крест и две статуи, обращённые лицами на восток.
– Равноапостольный император Константин! Основатель нашего города! – рассказывал, захлёбываясь от избытка чувств, Кевкамен. – А рядом – равноапостольная святая императрица Елена, его мать! Это по её велению обретён был и воздвигнут на Голгофе Святой Крест, на коем распят был Господь наш.
– А то что за статуя, с нимбом? – спросил Любар о помещённой к востоку от гигантского сквозного столпа ещё одной скульптуре.
– Это тоже император Константин.
Скедия – небольшой корабль.
Ферязь – род кафтана, без ворота.
