Осталась, бедняжка, в чем была…
Пожилая женщина повернулась к ней и, вытирая глаза, тихо возмутилась:
– При чем тут «в чем была»? У нее муж в доме сгорел.
– Я пятерку пожертвовал, – сказал мужчина; был-таки здесь и один мужчина.
Петельников слегка протиснулся…
На скамейке сидела дама средних лет с красными веками, опухшими губами и почему-то мокрой прической, словно ее только что окатили из пожарного шланга. Она нервно комкала платок и рассказывала обессиленным голосом:
– Пришла я утром на пепелище… От него еще пар идет. Стала разгребать золу. И вижу – кость, да не одну. Моего Андрея косточки… Захотелось мне упасть в золу и задохнуться ее гарью…
Петельников узнал: Калязина, Аделаида Сергеевна, с которой он сталкивался по заявлению о пропаже каракулевой шубы.
– И вдруг из золы, из этого праха… – Она обвела взглядом напряженные лица и остановилась на инспекторском – самом напряженном, самом сочувствующем.
– Ну и? – подбодрил он.
– Из этого праха послышался как бы тихий стон, – чуть слышно выдохнула Аделаида Сергеевна, не отводя взгляда.
– Ну и?.. – повторил инспектор.
– Это стонала душа моего Андрея, товарищ Петельников.
– Граждане! – обратился он к людям. – Выяснилось, что стонала не душа, а ее муж Андрей, который оказался закрытым в подполе. Он жив и невредим. Попрошу всех назвать свои фамилии и адреса.
– Зачем? – удивилось сразу несколько голосов.
– Для прессы, товарищи, для прессы, поскольку вы не бросили человека в беде.
Инспектор за пять минут переписал свидетелей, печаль которых чуть развеялась, – попадут в газету.
– А вам, гражданка Калязина, предоставляется двухкомнатная квартира, как пострадавшей от стихийного бедствия. Пойдемте со мной, товарищ Рябинин вручит вам ордер.
Аделаида Сергеевна вскочила и, пока инспектор прятал записную книжку, в один миг рассовала все деньги уже ничего не понимавшим людям:
– Спасибо, мне дали квартиру, и теперь деньги не нужны…
– Сколько набрали? – сурово спросил инспектор.
– Не считала, – смиренно ответила Калязина и вдруг удивилась: – Чем это пахнет?
– Алкоголем, – сказал мужчина, воззрившись на инспектора.
– Друзья мои, – просительно, со слезой заговорила Аделаида Сергеевна, – когда с вами будет беседовать пресса, не забудьте про этот запах, исходящий от гражданина Петельникова.
Из дневника следователя. Думаешь, ищешь, мучаешься… Время проходит, капли собираются, и однажды тебя стукнет: нашел. Радость! Сам додумался. И вот открываешь какую-нибудь книгу и видишь свою вымученную мысль, напечатанную черным по белому. Но самое поразительное не то, что додумались до тебя, а то, что эту мысль ты, оказывается, знал и раньше. Знал, а искал.
И
