style="font-size:15px;"> – Жди, – говорит, – за тобой придут.
Целительница поселяется в хостеле по́близ леса. Сдаёт на охрану вещи и накопления. И к ночи спускается с гор за ней не кто-то, а сама… ШиБальБа. Пожилая Ведьма сестрицу берет за руку – ведёт за собой в избушку малую.
– Чую, чую что душу твою забрал сам ДьяВол! Вижу, плывёте вы с ним по воде. Он тебе рассекает клетку груди. Вынимает сердце, смеётся да с море бросает синее. Червонною слизью тебя отравляет и возвращает… Черт знать куда. Никуда.
Тут заревела сестрица. Поверила, что то был не Джей, а Зверь! Что же делать?
– Принимай решение. Избавляться от вируса, или… Так и влачить свою седую жисть36 – НеЖитью.
Сестра снова ревет. Не может поверить! Обманули! Доверилась Зверю! И бежит под утёс. В ночи́ заползает в хостел и – трое суток с высокой температурой. Бредит. На четвертые, выплакав все до горла, поднимается ко спасению – ШиБальБа.
Та сестрицу-то приючает. Готовит обряд. Месяц рогатый заглядывает на мехами раздутое плато. За границу круга, огнём объятого, сестра вступает и… Исчезает. И вдруг вырывается с другого конца опалённая трясогузка серая. Вихрь вверх от нее листы поднимает. Ловит один ШиБальБа, читает да… Помирает.
Избушка ветхая рассыпается. Выползает сестрица запекшаяся – из нутра древней какой-то печи. Смотрит на лик почившей Ведьмы. И запевает песню…
Боли и хвори не чуя боле, спускается с дальней дистанции гор. Приходит в хостел – все уж украли. И вещи, и сбережения. Сестрица смиряется. К полуночи – отправляется в путь под далече звук воющий. Туда поспешает, откуда пришла. Но теперь уж пешком, без всего. Пуста.
И вот идёт в беспамятстве путница. Оглядывается по сторонам. Что за места? Вместо дорог – одни словно тропы. Ползёт по ним на своих двоих. Ночует в лесах. Ловит лягушек и ест. Омывается в реках да заводях. Терпит.
И вдруг с диким скрежетом тормозит рядом с ней колесница красная с символом «W»37. Водитель-то лысый кричит: «Помоги! Рожает жена на сидении заднем!» Руки сами пускаются в дело. Мозг вынимает из обучения главу: «Акушерство и гинекология». На обочине – ревет уж роженица. Мужик вокруг носится с ведрами, выдирает волосья из лысины.
Руки сестры омываются кровью. Выдаётся плод. Хлопок. Крик, словно птицы дивной, вырывается из груди младенца. Близ Яблони дикой – девочка, 3,4 (три целых четыре десятых) кг. Меж бровей месяц смотрит на друга Непомнящего. Глаза голубые рассеивают забвение сестры. Она кричит Имя… В груди разливается Океан Любви.
От такой-то древней силы да мощи – путница сознает ошибку главную: предательство веры в себя.
Головой ударяется о крыло колесницы, и на границе – падает в обморок. Новоиспечённые родители подхватывают сестру-то под руки, но уже поздно. Кома.
В ней видит сестрица сон. Вот гребёт она в синей ладье по бесконечной реке и тоскует о ком-то.
От сленг. – Жизнь
Читается, как «Дабл Ви»
