два парня и одна прекрасная, бархатная, девочка – чёрная, с кирпично-рыжими подпалинами. Выбора у нас не было, мы не могли уйти без щенка. Хозяйка при этом рассказывала прекрасную историю о том, что отца нашей девочки зовут Рамзес и что ездили они к нему не абы куда, а в соседнюю республику, в город Ташкент.Папа купил щенка. Оставалось уговорить маму, но мама была на работе. Меня послали как лазутчика. Я знала всех на маминой работе, часто там околачивалась. Мама руководила планово-экономическим отделом. В кабинете я ее не нашла, она вышла на совещание к дироктору.
Меня это не остановило, и я пошла наверх, в большой зал для собраний. Постучалась в кабинет и попросила маму спуститься. Начальник, конечно, отпустил маму: дети сотрудников не часто врываются среди бела дня.
По дороге к машине я вкратце объяснила маме, в чём суть операции, и пообещала, что если она не одобрит щенка, то мы вернём его обратно.
Мама щенка "одобрила"и сказала строго:
– Делайте, что хотите, только если вы с ней гулять не будете, я её сама отдам или продам кому-нибудь, поняли?!
Мы молча закивали головами как китайские болванчики, а мама развернулась и пошла работать.
Глава 3 Брат мой Коля
Мы с братом погодки, так что младенцами не успели познать горечь соперничества за маму. Тем не менее всё было не просто. Коля был хорош. Симпатичный, хорошо учился, занимался в художественной школе и бальными танцами. А ещё у него были амбиции, он хотел стать известным художником. Когда мама предложила ему перевестись из рядового класса в элитный, он не сопротивлялся и даже согласился подтянуть немецкий. К языкам он был тоже способен, как потом выяснилось. В общем, не ребенок, а мечта.
На его фоне я бледнела. Училась слабо, выглядела странно. Меня не украшали по-разному оттопыренные уши под тощими мышиными хвостами и не поместившиеся в челюсти клыки. В советское время принято было сравнивать.
– Посмотри, а вот Коля хорошо учится, у него пятерка по математике, – часто слышала я.
Мне до пятёрки по математике было как до луны. Сравнения не добавляли любви в наши отношения. Иногда я его просто ненавидела. Мы делили одну комнату, пока он не уехал поступать академию им. Мухиной (Муху) в Петербург. В нашей комнате постоянно двигались столы и кровати, чтобы разделить пространство. Общались мало, в основном находились на враждебной дистанции. Иногда, в компании общих друзей, во что-нибудь играли.
Коля был целеустремлён и подавал надежды. Я помню байки родителей о том, что брат чуть ли не с двух лет взял карандаш и начал рисовать. Потом был репетитор по рисунку, и он поступил в художественную школу. После его ждал красный диплом Душанбинского художественного училища.
Я надежд не подавала, в детстве часто болела и доставляла много хлопот родителям. В своих интересах прыгала как блоха, к шестому классу за спиной у меня уже была художественная гимнастика, лёгкая атлетика, бассейн, кружок мягкой игрушки и два
