ардатовым и ветлугам. Останутся старинные бумажные дорожные атласы, на которых все эти весьегонски, зарайски и устюжны будут отмечены. От электронных карт толку не будет – их постоянно обновляют. Бумажные атласы будут стоить бешеных денег – по ним археологи и черные копатели будут отправляться на поиски наших заброшенных провинциальных атлантид. Кто-то будет возвращаться обратно в мегаполисы с мешками, полными старинных часов с кукушками, древних транзисторных приемников и альбомов с фотографическими карточками в бархатных, изъеденных молью обложках, а кто-то и не вернется, оставшись там навсегда. Об оставшихся сложат страшные, леденящие душу легенды. Будут рассказывать о затерянном в Вологодской или Кировской области древнем уездном городке, в котором еще живут те, кто не захотел уходить в мегаполисы или в специализированные агрогорода, обслуживать сельскохозяйственных роботов. У знакомых или знакомых знакомых обнаружатся друзья или очень дальние родственники, ушедшие навсегда в дремучую, дикую провинцию – к собственным колодцам, огородам, грибам, хлебу, испеченному в печи, к школам с партами в классах, учениками, живыми учителями и к библиотекам с бумажными книгами на полках. Оттуда будут изредка приходить оставшимся в мегаполисах родственникам и знакомым бумажные письма, которые будут приносить бородатые люди в домотканой одежде, а со временем и вовсе перестанут.
К чему я это все… Если бы я умел писать романы, то написал бы роман об этих оставшихся в провинции людях. И вообще. Лучше было бы родиться через эти самые двести лет и быть археологом, а не смотреть на все это сейчас. Это очевидцу больно смотреть, а археологу уже не больно, но любопытно. С третьей стороны, есть шанс, что через двести лет или даже через сто эти очерки о городках, которые вы сейчас держите в руках и никак не решите – то ли читать, то ли отложить в сторону, археологи возьмут с собой на раскопки, чтобы читать их у костра, прежде чем пить водку и петь «Милая моя, солнышко лесное».
P. S. Правду говоря, к этой книге, рукопись которой была готова еще три года назад, я тогда же написал совсем другое вместо предисловия. Теперь вот думаю: куда такое годится? Никуда. Чемодан без ручки, а не вместо предисловия. Выбросить жалко, а нести… Пусть останется в примечаниях.
Написать бы историю России в челобитных. Томах в десяти. Так, чтобы с детальным анализом: о чем просят, на кого жалуются, кому бьют челом и что в результате получилось. С графиками зависимости всех этих переменных от губернии, времени года, века, социального положения и умственного развития. Потом взять все эти десять томов и отправить… да куда угодно – можно в ООН, можно в МВФ, можно в ЕСПЧ и даже в Красный Крест. И отовсюду нам пришлют деньги и гуманитарную помощь. Римский папа нам отпустит все прошлые грехи и выдаст индульгенции на будущие. Может быть, нас даже заберут всех отсюда пожить куда-нибудь в теплые края. Возьмут в хорошие семьи, будут кормить на убой и показывать гостям. Мы будем становиться на табуретки и тихим, дрожащим голосом читать: «Мы, холопи твои,
