где-то,Млечный путь лёг тропинкой у ног…
Словно кто-то огни самоцветов
Для меня в тёмном небе зажёг —
Золотые, зелёные – много!
Столько звёзд дарят только любя…
Ах, ступить бы на эту дорогу
И однажды дойти – до тебя…
А созвездия по поднебесью
Тихо кружатся в сказочный час
И поют колыбельную песню
Для Земли, для влюблённых, для нас…
Повинуясь их свету и звуку,
Околдована ласковым сном,
Через ночь я тяну к тебе руку,
Чтоб погладить весенним теплом.
«Ясным светом зари зачарован мой сад…»
Ясным светом зари зачарован мой сад,
Песня ветра звучит, как свирель.
Здесь вчера ещё плавно кружил снегопад,
А сегодня – смеётся капель.
А сегодня – по ветвям берёзовый сок
Растекается, дрёму гоня,
И торопится к свету из почки листок,
Ароматом весенним пьяня.
Как отраден деревьям, уставшим от вьюг,
Птичий гомон средь хрупких ветвей!
Они ждали Весну так, как я, милый друг,
Жду улыбки приветной твоей.
Ты приходишь под утро, в рассветные сны,
Заслоняя от стуж и невзгод,
И в глазах, что так нежно в тебя влюблены,
Загорается новый восход.
Никогда на исходе студёной поры
В сердце не было столько огня.
И зачем мне чужие, иные миры?
Если ты – целый мир для меня.
«В небе месяц – серебристый, словно рыбка…»
В небе месяц – серебристый, словно рыбка.
Отгремела в полночь первая гроза.
У Весны моей – волшебная улыбка,
И твои, такие нежные, глаза.
Я смотрю – и жарко радуется сердце,
И огнём горит влюблённая душа.
На тебя, мой Свет, вовек не наглядеться,
Но гляжу и улыбаюсь, чуть дыша.
Кто-то ищет своё счастье, ну, а мне бы —
Просто рядом быть, не плача, не моля.
Я люблю Тебя, как звёзды – любят Небо.
Жду – как Солнца ждёт озябшая Земля.
А порой сдавит грудь
А порой сдавит грудь – что не крикнуть и не прошептать.
Онемеет душа от забытой, вернувшейся боли.
Словно Мара с косой, хрупкой радости алчущий тать
Так и ходит за мной, и отрады лишая, и воли.
Я сбегу от стыда. За неё. А потом – за себя.
И за слёзы свои, и за каждую нежную глупость.
И за то, что живу, не таясь. Что, безмерно любя,
Обнимаю весь мир. Ведь неведома нежности – скупость.
Ох, не сладко тому, кто чужою лишь жизнью живёт,
Кто всё время крадёт чьё-то робкое, тихое счастье.
Но нельзя же, нельзя! – так насиловать сердце своё,
Пряча ненависть злую под маской живого участья…
Я, конечно,
