одни глазищи на пол-лица. Я бы ей и пятнадцати не дал. Завещание на нее было, но потом к ней пришли какие-то люди, отобрали ее экземпляр и велели забыть об этом. Иначе угрожали похищением или убийством ребенка. Дело в том, что Вера – медсестра в детском хосписе, и ей удалось взять под опеку мальчика-сироту трех лет с лейкозом. Пожалела ребенка. У него вроде есть надежда. И Валентина обещала, что возьмет на себя его лечение. От этого ее и «спасла» Иванова. Гринева все скрывает от всех, даже близких друзей, потому что шантаж был: жизнями Веры и ребенка. Да, завещание на Иванову, конечно, уже есть. Гринева сама подписала.
– Вот все и сложилось, – грустно сказал доктор Веригин. – Как пошло, тупо и нереально жестоко. Тот случай, когда хуже быть не может. А если подонков не схватят на преступлении, мы потеряем все: и людей, и надежду. До утра, Сережа. Я завтра должен Ивановой назначить день и освободить его от операций.
Это был день главной операции в его жизни. Он потом даже не пытался вспомнить порядок собственных действий. Веригин существовал в режиме отлаженного робота с программой мгновенной фиксации малейших ошибок и отклонений. Артем помнил, точнее, не мог уже никогда забыть другое. То, что обнаружил в себе впервые с самого рождения и что совершенно не брал в расчет. То был темный, липкий страх, который парализовал волю и стремился погасить разум. То была кипящая, безумная жалость, которая рвала сердце. И Артем хватался за спасательный канат ненависти. Такая адская компания, такая неизведанная область науки, как потребность возмездия.
Все шло по плану. Иванова уверенно командовала, как генерал на поле боя. Все подельники были спокойны, уверенны, точно знали свои обязанности. Веригин констатировал смерть Валентины Гриневой и достал бланк свидетельства о смерти с печатью собственной клиники. Иванова мельком взглянула и удовлетворенно кивнула полицейским, которые начали составлять протокол. Приметы смерти ей явно были хорошо знакомы.
Тут и вылетела входная дверь квартиры. Раздалась команда:
– Всем оставаться на своих местах и не двигаться! Полицейским разоружиться и положить оружие на пол.
Веригин как в тумане увидел Сергея, а рядом с ним – человека с жестким и непроницаемым лицом. Это и был полковник Земцов, начальник отдела похищений и убийств, который согласовал и разработал операцию.
Артем услышал, как невысокий молодой человек в очках говорит Ивановой:
– Я следователь Кириллов. Лилия Иванова, вы задержаны по подозрению в организации убийства Валентины Гриневой с целью грабежа. Вы подозреваетесь еще в девяти аналогичных преступлениях. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас. Если у вас нет адвоката, мы вам его предоставим.
Только после этого Артем сделал первый укол Валентине, из серии тщательно выверенных, по выведению ее из особого наркоза, созданного им специально к одному случаю. И потом он уже ничего не видел и не слышал. То, что вокруг и рядом, его больше
