Или, Изабелла Константиновна очень хорошо умеет скрывать свое беспокойство. А кого я здесь встревожила? Зинаида Григорьевна тоже не выглядит нервной. Милая женщина, откровенная, и доброжелательная – вот, вторую чашку кофе мне налила, горячего. Катя – та вообще полна щенячьего энтузиазма и готова рассказать мне все, и то о чем я спрашиваю, и то о чем спрашивать не собираюсь. Маша? С самого начала она выглядела несколько заторможенной, а потом, когда зашла речь о василиске, и вовсе ушла в себя. Но творческая личность имеет право на некоторые странности. Правда, потом она довольно шустро вскочила, и очень неубедительно засуетилась. Так и не сказала, что у нее за дело, почему вдруг бегом бежать надо. С другой стороны, может, и правда, вспомнила что-то важное. А отчитываться: что, где, куда, она мне не обязана.
Зинаида Григорьевна налила кофе себе и уселась на прежнее место. Она невозмутимо ждала моих вопросов, готовая на них отвечать, но проявлять инициативу, в отличие от Кати, не собиралась.
– Зинаида Григорьевна, вы сказали, что о новых игрушках знали все. Что, на эту тему разговоры какие-то велись?
– Конечно, это ведь всех касается. Будут хорошие новые игрушки, значит, будет прибыль. Так что, обсуждали. Радовались, что Володя сам взялся. Он, с тех пор, как институт закончил, редко что для отца делал, все больше туда, за границу, работал.
– Понимаю, – кивнула я. – А сейчас, после ограбления, тоже, наверное, разговоры есть? Новая волна пошла.
– Пошла, – поморщилась она. – Всех с головой накрыла. Понятно ведь, что эскизы новых игрушек к конкурентам ушли. И понятно, что без своих здесь не обошлось.
– Почему вы так считаете?
– А откуда постороннему человеку знать, что эти эскизы вообще существуют?
– Вы сами говорите – весь коллектив знал, обсуждали не скрываясь.
– Но ведь только здесь, не на центральной же площади! – она посмотрела мне в глаза и выразительно проговорила: – Вы меня понимаете?
– Вы хотите сказать, что кто-то из сотрудников фирмы связан с конкурентами и поставляет им коммерчески важную информацию? – осторожно сформулировала я.
Несколько секунд Зинаида Григорьевна продолжала гипнотизировать меня, потом отчеканила:
– Именно это я и хочу сказать. Удавила бы гадюку, собственными руками!
Теперь паузу взяла я. Не сводя взгляда со старшего менеджера, на ощупь, нашарила чашку, глотнула горячего кофе, поперхнулась и закашлялась. Зинаида Григорьевна спокойно ждала, пока я буду готова продолжить разговор.
– То есть вы, – сипло уточнила я, – подозреваете какого-то конкретного человека?
– Подозреваю. Но доказательств у меня нет, поэтому я вам не могу сказать ничего конкретного.
– Кхм. В смысле, фамилию не назовете.
– Нет. Могу только
