в горле ком поутру в исполком —
Нет больше мочи терпеть.
Пусть объяснят, до каких это пор
Будут нагло картавить экраны?
Что мне читать, что мне глотать?
Пусть забинтуют мне раны.
О-о-о, где моя песня?
Сколько же можно искать?
Нужен отпор на культурный террор,
Хватит нас за нос таскать.
О-о-о, где моя песня?
Сколько же можно искать?
Нужен отпор на культурный террор,
Хватит в бирюльки играть!
Весна 1986 г., Новосибирск
С боевыми глазами
С боевыми глазами, с перекошенным ртом
Вырывались из тьмы, не заботясь о том,
Что нарушили мерные струи
Чужого веселья.
Вдохновлённые Солнцем, окрылённые Ветром,
Раздирали бока, раны сыпали пеплом,
Проклинали угрюмые годы
Тупого безделья.
Благородным порывом загорались юнцы:
Разбивались замки, раскрывались ларцы, —
Испарялись последние капли
Дурмана-похмелья.
Мы пробудились от долгого сна:
Слух режут звуки тревоги.
Кто охранял наш покой,
Кто нам строил берлоги?
Кто?!
По крупицам, по крохам собирали былое,
Справедливым ножом отсекали гнилое,
Вековую завесу срывали
Своими руками.
Узнавали такое, от чего стыла кровь,
Разрывались от боли, покидали свой кров,
На звериный, злорадный оскал
Отвечали плевками.
Утопали в трясинах, разбивались в горах,
Но всегда воскресали – нами движет не страх:
Мы хотим прикоснуться к истокам
Сухими губами.
В диких просторах стелется дым,
Реет вдали наше знамя.
Пусть содрогаются – зреет в сердцах
Злое пламя.
Май 1986 г., Новосибирск
Надо было[10]
Надо было быть чуть жёстче,
Целеустремлённей и злей.
К внутренним запросам попроще —
На ноги вставать побыстрей.
Надо было не распыляться,
В суете себя не искать.
Надо было в суть углубляться,
А не по верхушкам скакать.
Надо было быть прозорливым,
Силы рассчитать на года.
Мог бы быть сегодня счастливым,
Кабы не сломался тогда.
Надо было не писать мелом,
Не гореть звездою на час.
Чёрным сразу быть или белым,
Чтобы не метаться сейчас.
Осень
В написании одного из куплетов этой песни автору помогли заглянувшие на репетицию КМ в Новосибирске Янка Дягилева и её подруга.
