вынужденный по причине хромоты уйти в отставку, сопровождал сгорбленного временем седовласого гнома, который вот уже не одну сотню лет, как казалось всем, выполнял обязанности по магической защите крепости и астральной разведке. Два дня назад у алхимика закончились крайне необходимые в ритуалах ингредиенты и он, прихватив с собой ветерана, отправился на поиски материалов, а вернулись они на пожарище…
Собираемся и уходим отсюда, – Кавар, опытный воин, хоть и оставивший службу, прекрасно понимал, что захватчики в любой момент могут вернуться и тогда выжившим точно не поздоровится.
А что нам собираться-то, – хлюпнула носом Дафия, горничная, и махнула в сторону горящего до сих пор донжона, – там все сгорело, ох, осиротели мы.
Не причитай! Лучше спустись в погреба, что уцелели еще и возьми еды в дорогу, сколько унести можете, а еще лучше, если одежда теплая есть, осень на дворе, да и зима не за горами.
Поторопитесь, – подал голос алхимик, – скоро башня моя взорваться может. Внутрь наглецы не проникли, подпалили снизу, огонь вот-вот до лаборатории доберется.
Через полчаса шестеро погорельцев, нагруженные только продуктами, поскольку одежду ни кто в погребах не хранил, вышли из пылающего замка и отправились по едва различимой в густых осенних сумерках тропинке на север, в сторону границы с землями оборотней. Решение спасаться там принял Кавар, опытный граничник, на его памяти с той сторонц если и бывают нападения, то только с целью пограбить деревни или одиноких путников, укрепленные форты враг всегда обходил стороной, да и темные эльфы очень редко нарушали зыбкое мирное равновесие с многоликими.
Когда окончательно стемнело и идти по уже не различимой тропинке стало не безопасно, взявший на себя командование конюх дал команду остановиться на ночлег под пологом раскидистого дуба, который защищал хотя бы от холодного осеннего дождя, что сыпался мелкой водяной крупой не переставая. Сырые дрова нещадно дымили, костер никак не хотел разгораться. Промокшие и озябшие путники жались поближе к тоненьким и слабым языкам пламени, не обращая внимания на слезы в глазах. Так они и просидели до самого рассвета в тяжелом, скорбном молчании, мечтая получить хоть маленькую толику тепла и уюта.
Рано утром, едва рассвело, дрожащие от утреннего холода гномы перекусили и, поторапливаемые Каваром, в полной тишине выдвинулись дальше, путь предстоял не близкий, но конюх надеялся, что к вечеру они смогут добраться до охотничьей заимки и хоть как-то обогреться и нормально поесть. Мирна всю дорогу смотрела куда-то вдаль отсутствующим взглядом, не глядя, куда ступает, поэтому одна из женщин всегда держала жену Координатора под руку, опасаясь, что хозяйка оступиться и упадет. Мужчины тоже постоянно тревожно на нее оглядывались, не понимая еще, что с ней произошло.
Узкая тропинка то виляла среди густых зарослей, то убегала вверх
