было остановиться.
Однако Маркиз не понял, что Лола уже готова к примирению, он рванул дверцы шкафа и начал выбрасывать на пол Лолины вещи.
– Ты с ума сошел! – ахнула Лола. – Немедленно прекрати, варвар и негодяй!
Она собралась уже стукнуть его чем-нибудь тяжелым, но ничего подходящего не было под рукой. Не случайно все скандалы женщины затевают обычно на кухне – там перед глазами множество всякого оружия ближнего боя – от скалки до поварешки. Леня запутался в барахле, что-то треснуло…
– Отдай немедленно платье, – стенала Лола, – это самое лучшее!
Пока она прикидывала, не смотаться ли на кухню за той же скалкой или уж сразу долбануть Леньку сечкой, Маркиз вдруг сел прямо на пол, потирая левую сторону груди.
– Ленечка! – мгновенно испугалась Лола. – Что с тобой?
– Инфаркт с тобой получишь, – простонал Леня, – между прочим, сорок лет – самый опасный возраст для мужчины.
– Тебе еще нет сорока, – сказала Лола, но ее компаньон издал такой душераздирающий стон, что она тут же всему поверила.
Не только Лола была актрисой, Леня Маркиз за время, проведенное в обществе своей подруги, прекрасно усвоил ее артистические повадки. Лола всерьез испугалась и стала шелковой.
– Миленький, что тебе сделать? – со слезами спросила она. – Чем помочь?
– Ох, – стонал Маркиз, – умираю… Может, чайку выпить напоследок?
– Тебе сюда принести? – суетилась Лола.
– Дойду до кухни… – пропыхтел Леня, поднялся с трудом и пошел, опираясь на верное Лолино плечо.
Через некоторое время в комнате остался один Пу И, в упоении катавшийся по куче Лолиных платьев и костюмов.
Из кабинета оценщика вышла неброско одетая женщина средних лет. При ближайшем рассмотрении было видно, что женщина хоть и одета скромно, но не бедно, движения ее уверенные, походка решительная, и что обычно она не совершает необдуманных поступков и вообще твердо знает, чего хочет. То есть все это было раньше до того момента, когда она решила обратиться в комиссионный магазин. Не потому что срочно нужны были деньги, просто вещь, которую она принесла на комиссию, была ей совершенно не нужна. Однако, судя по всему, приняли ее так нелюбезно, что эта закаленная жизнью женщина пришла в некоторое смятение. Она удивленно моргала, и губы обиженно дрожали.
Не оглядываясь, женщина вышла на улицу, сильно хлопнув дверью. В окно было видно, как она оглянулась на витрину магазина и выругалась сквозь зубы.
– Следующий! – донеслось из кабинета.
Со своего места поднялась элегантная старушка в трауре. Черное платье, шляпка с перышками и гроздью черного винограда, плотная вуаль придавали ей загадочный и несовременный вид. В руках старушка держала сумочку из черного бисера.
Накануне компаньоны долго обсуждали, в каком виде Лола
