Привстав над мотоциклом во весь огромный рост, парень поднял вверх свою лапищу и крикнул:
– Салют, братва! Питерский Жеребец приветствует вас!
Он энергично вклинился в толпу, похлопывал по плечам, сыпал прибаутками и всячески показывал своё дружеское расположение. Так часто ведут себя люди, не замечающие, что их навязчивое веселье быстро становится в тягость окружающим.
– Кто это? – спросила Наталья.
– Первый раз его вижу, – ответил Рентген. – Но, кажется, кое-кто здесь с ним знаком.
Действительно, очень скоро Жеребец был уже в кругу своих приятелей. Эта компания изначально не понравилась Наталье – не по какой-то конкретной причине, а просто, как это порой бывает, с первого взгляда возникла неосознанная неприязнь. Она с любопытством взглянула на своего спутника.
– А ему ты можешь дать характеристику?
– Для этого не надо быть Рентгеном, – ответил Колька. – Из этого парня дерьмо наружу прёт.
Наталья остановилась.
– Коля, хочу задать тебе один вопрос.
– Слушаю, – с готовностью отозвался он.
– Вот ты здесь многих красочно обрисовал, а две колоритные фигуры оставил без внимания.
– Кто тебя интересует? – насторожился Рентген.
– Леска и Кремень.
– Ну… – немного замялся Колька. – Как бы тебе сказать… Леска – это клубок противоречий. Может выкинуть любой фортель.
– Да? – удивилась Наталья. – Странно. А мне она понравилась.
– Она всем нравится, и мне в том числе. Разве я сказал, что она плохой человек? Но и у хороших людей бывают свои заскоки.
– А Кремень?
– Санька очень сильный и крепкий парень, – сказал Рентген с неподдельным уважением. – Такого ничем не испугаешь и не остановишь. Но, в принципе, он безобидный, если его не трогать.
– А если тронуть?
– О! Такую искру может высечь! Кремень – он и есть Кремень.
Наталья невольно улыбнулась, вспомнив Лескино выражение: «Рентген – он и есть Рентген».
– А что у них за отношения? – спросила она.
– Это не моё дело, – вяло ответил Колька, давая понять, что не намерен развивать эту тему.
В просторном баре царило бесшабашное веселье. Было шумно и сильно накурено. За столиками по двое, по трое, по четверо сидели люди. Но эти численности были не постоянными, поскольку в зале происходило подобие Броуновского движения: то и дело кто-нибудь покидал один столик и подсаживался за другой. Звенела стеклянная посуда. Заказы следовали один за другим. Два бармена едва успевали обслуживать разгулявшуюся клиентуру.
Наталья и Кирилл заняли столик посередине. Отсюда было хорошо видно всех. Чуть в стороне от них сидели Санька Кремень и Люся Колокольчик. Ближе к выходу расположились Леска
