шепотом. В глазах горит негодование.
– Ир. Ну правда надо!
– Ищи другого мастера. Я отказываюсь.
– Хорошо, – соглашаюсь громко на весь салон. Мигом оказываюсь на ногах. Вещаю дальше. – Кто-нибудь за двойную плату сможет мне волосы обрезать?
Долго на это решалась, но в итоге я здесь. И вполне четко представляю, чего хочу. Мне нужны кардинальные перемены. Для начала самые легкие и безболезненные.
– Дохлый номер, – подводит итог сестра. – Здесь тебя не возьмёт никто: очередь.
Я, поджимая губы, плюхаюсь обратно в кресло.
– И вообще, – продолжает слегка оправдываясь, – мне Марат точно руки с корнем выдернет, если я к твоим волосам притронусь. Ты что?! Смерти моей хочешь?!
– Марату теперь все равно, – заявляю тихо, но строго. – Он мне больше никто. Понятно?
Из рук сестры выпадает что-то громоздкое и с металлическим лязгом летит на пол.
– Ты о чем? – наклоняется Ира, на лице ее ужас. Уточняет как можно тише, чтобы другие не слышали.
Ее лицо возле моего плеча, встречаемся глазами в зеркале.
– Разводимся мы, – шепчу ей на ухо, чувствуя, как вновь топит разочарование и заполняет паника. Капля по капле. Мы с Маратом были вместе, сколько я себя помню. И теперь без него я не ощущаю себя.
Сестрёнка ошарашена по полной программе. Челюсть отваливается, в глазах дикое потрясение.
– Как?! Почему? Он тебе изменил?! – несдержанно, но так же тихо.
– Не сошлись характерами. Какая разница? Мне просто нужна небольшая перезагрузка, встряска и перемены. Помогай, Ириш.
Сестра задумчиво на меня смотрит, становится сзади. Собирает волосы, пропускает через кулак. Распускает по спине. Хмурится. Проводит расчёской по светлым прядям. И все это с жутко потерянным видом. Раздумывает.
– Подкрасимся, цвет освежим. Сантиметров десять обрежу… Ну Маш… – тянет отчаянно. – Давай ты еще раз подумаешь? Сегодня не станем кардинально.
Расстроенными глазами смотрю на сестрёнку.
– Ир. А у меня суд завтра.
Мне нужно выглядеть уверенно, несмотря на внутренний раздрай и ощущение сломленности.
– Приехать вечером? – с осторожностью интересуется.
– Давай по факту. Созвонимся.
На сегодняшний момент не желаю ничем разбавлять вечернее одиночество.
– А чего через суд? Имущество делите?
Я, право слово, не знаю, что тут сказать…
***
Плавный цокот каблуков отдаётся в голове, перекрывая скромный шелест юбки. Каждый шаг преодолеваю с трудом. Изнутри трясёт, дыхание рвется на каждом выдохе.
Сейчас. Уже сейчас начнётся заседание. И я с дрожью в коленках медленно и грациозно приближаюсь к двери.
Марат уже на месте. Волосы его слегка отрасли и теперь заметно вьются. Это, пожалуй, единственное, что смягчает мужской образ. Губы плотно поджаты, челюсти
