к ним домой.
Чарли и мама не могли в это поверить.
– Как ты, Чарли?
Поглощённый своими мыслями, он даже подпрыгнул от неожиданности. Мама смотрела на него смущённо: она никогда раньше не проявляла нежности.
– Всё хорошо, – ответил Чарли. – Правда. Просто сегодня мне снились очень странные сны.
– Про неё?
– Да, и ещё… э… про магию, ха-ха-ха!
Он поспешил рассмеяться, чтобы было понятно: он согласен, что это полная ерунда. На что его мама улыбнулась и сказала:
– Когда ты был маленьким, ты всем говорил, что твоя бабушка колдунья! Вы были неразлейвода. У неё тоже была богатая фантазия… – Она на миг затихла, а потом добавила: – Не жди, что она будет такой же, как раньше… Я хочу сказать – скорее всего, она сильно изменилась, понимаешь?
– Понимаю.
Мама прокашлялась и, похоже, решилась на непростой для себя шаг:
– Хочешь, я… тебя обниму? Видишь ли, мы сейчас в такой ситуации, когда матери обычно обнимают своих детей, чтобы их подбодрить. – Не дождавшись ответа, она подошла к Чарли, аккуратно, почти не касаясь его, сомкнула руки вокруг его плеч и похлопала по ним кончиками пальцев. Потом отступила почти на метр и облегчённо вздохнула.
Чарли понимающе подыграл ей. Он знал, что она сделала огромное усилие над собой. И что на самом-то деле из них двоих в поддержке больше нуждается именно она. Он поцеловал её в щёку:
– Всё хорошо, мам. Не переживай.
– Да, хм… Можешь придвинуть кресло поближе к окну?
Чарли послушно взялся за дело. Тут его взгляд упал на стену над кроватью:
– Почему эта картина висит вверх ногами?
– Потому что она просто ужасная.
– Тогда сняла бы её…
– Ой, ну она не настолько ужасна.
Мама Чарли занималась живописью уже пять лет. Делала она это с большим рвением, но результат, откровенно говоря, был просто… Чарли осёкся, решив, что закончить эту фразу было бы слишком грубо.
– Тебе пора идти завтракать, – сменила тему Цезария, – а то опоздаешь на первый урок. Директриса ведь тебя накажет и глазом не моргнёт.
– Хочешь, я тебя подожду и пойдём вместе?
– О нет, только не это. В твоём возрасте матерей, как правило, стыдятся.
– Я тебя не стыжусь.
– А мне всё время кажется, что стыдишься.
– А я… не собираюсь с тобой ссориться. И не надейся.
– Уверен?..
Она в шутку скорчила расстроенную гримасу. А Чарли ответил ей обворожительной улыбкой, которая сразу подействовала.
– А ну-ка брысь, подлиза ты этакий! – воскликнула она и взялась передвигать кресло в четвёртый раз.
Чарли весело присел в реверансе и спустился по деревянной лестнице на кухню. Сквозь занавески уже сочился утренний свет. Чарли съел
