на работе? – спрашиваю я.
– Я не говорю того, чего не собираюсь делать.
– Что ж, тогда… увидимся в понедельник утром? В девять?
Уолли согласно кивает, и я осторожно выскальзываю из фургона, держа Альфи на руках. Наблюдая, как он уезжает, я ловлю себя на мысли, что испытываю некое удовлетворение. Что же с этим миром не так, если кто-то вроде меня может остаться довольным после того, что сделал?
Я засыпаю быстро, но просыпаюсь резко, ловя ртом воздух.
Мгновенно ориентируюсь, где я. Ни долгого пробуждения, ни замешательства. Я знаю, где нахожусь. Знаю, что это был сон, хотя по-прежнему ощущаю холодное влажное тело в своих руках, брыкающееся и извивающееся, а я все сжимаю его до дрожи в пальцах. И знаю, что это был не просто сон. Это воспоминание. Предупреждение. Большей частью это напоминание. Не беги впереди паровоза, Ферн. Помни, на что ты способна.
Будто я смогу забыть.
На часах 3:43 утра. До рассвета еще несколько часов. Если я сейчас лягу на другой бок и быстро засну, то, может, удастся еще немного поспать. Видит бог, мне нужно поспать. Еще три недели без Роуз. Как мне это пережить?
Дневник Роуз Ингрид Касл
Я будто попала в сон. Оуэн встретил меня в аэропорту с распростертыми объятиями – и с букетом пионов. У некоторых пар есть своя песня, знаете? Так вот, а у нас есть свой цветок – пион. Он подарил мне букет пионов на нашем первом свидании, они же украшали мой свадебный букет. На протяжении многих лет – этой весной будет четыре – по каждому особому случаю, будь то повышение на работе, годовщина или день рождения, мы дарили друг другу пионы.
Бросив все мои вещи в его квартире в Фулхэме, мы сразу же отправились ужинать в одно очень модное местечко в районе Челси. А когда мы вернулись к нему, я проверила аптечку и постельное белье в прачечной на предмет запаха духов. И там и там чисто. Оуэн сказал все, что я надеялась услышать: что он скучает по мне, что несчастен без меня. Мы занимались любовью всю ночь и на следующее утро, и все последующие ночи. В Лондоне секс был лучше, тут мы сошлись во мнении. Было что-то этакое в северном полушарии. Все было идеально.
Кроме ситуации с Ферн.
Я виню себя. Нельзя было оставлять Альфи на ее попечение. Если мыслить здраво, то надо было организовать все как можно проще для нее – не нарушать ее привычный распорядок. Но временами Ферн казалась такой многофункциональной, что это ложное чувство безопасности даже меня могло сбить с толку. Тем не менее эта ситуация не сильно меня огорчила, ведь с Оуэном дела идут очень хорошо. Я стараюсь не думать о том, что скоро мне придется вернуться домой.
Любой уход или отъезд для меня как спусковой механизм. А почему? Правильно, угадали! Мама. С тех пор как нам стукнуло восемь, она то и дело грозилась уйти. Именно так она порой реагировала на наши поступки или слова – например, когда мы болели или просто переживали из-за контрольной в школе. (Не то чтобы мы жаловались или признавались – к тому времени мы уже усекли, что собственные проблемы иметь нам не позволялось.) А иногда она угрожала и без причины.
– Что-то вы сегодня хмурые, – говаривала
