линии видеосвязи в кодировке официала. Перед незнакомыми абонентами она представала в виде офицера федеральных структур с символикой майора.
Степан понял, усмехнулся.
– Может, поговорим в натуррежиме?
– Не сегодня, я не в настроении.
– Это важно.
– Всё, что знала, я сообщила.
Холост помолчал, разглядывая лицо девушки.
Вижн-система позволяла абонентам разговаривать так, словно они находились рядом. Можно было даже при желании поцеловать собеседника либо при необходимости дать пощёчину. Последняя мысль Флору развеселила.
Он заметил дрогнувший уголок губ собеседницы.
– Ты не одна?
– Не угадал. – Она с усилием преодолела зевок. – Товарищ полковник, я устала и хочу отдохнуть.
– Хорошо, поговорим завтра. Один вопрос: кто такой Терентий Дергачёв?
– Я говорила.
– По нашим хроноданным в две тысячи семьдесят седьмом году такой человек не зарегистрирован в сотрудниках нашего предшественника в лице ЦЭОК.
Она приподняла бровь.
– Он был заброшен в две тысячи семьдесят седьмой из две тысячи сто пятидесятого. Там Терентий – надзорик, спец по контролю за возвращавшимися из дальнего космоса. В нашем времени такого подразделения нет.
– Распущено ещё в две тысячи сто девяностом.
– Я поняла так, что их Коскон заподозрил, что в Солнечной системе работает шпионская сеть какой-то недружественной цивилизации, и перестраховался, подключив к своему расследованию незасвеченного человека – Терентия. А для того, чтобы ни у кого не возникли подозрения в том, что он работает на контрразведку, ему придумали легенду с учёбой во Владивостоке и работой в Екатеринбурге в качестве инженера-биотехнолога. Потом устроили экскурсию к Солнцу, чтобы он разобрался с происходящими на нём безобразиями.
– Так вот, мы подняли секретный исторический пласт две тысячи семьдесят восьмого года и обнаружили, что твой спутник погиб на Солнце вместе с группой туристов. Обратно на Землю он не вернулся. Мало того, о нём нет никаких упоминаний и в самом ЦЭОК.
Флора свела брови.
– Что ты хочешь сказать?
– Что вместо Терентия в Систему был заслан агент…
– Улья! – фыркнула она. – Кринж! Он вёл себя абсолютно адекватно и не раз спасал мне жизнь.
– Тем не менее твои эмоции не снимают подозрений с этого типа.
Флора вспомнила слова Улья: эмоции на самом деле представляют собой вершину развития человека. Но вслух повторять их не стала.
– Можешь подозревать Терентия в чём угодно, но обвинять его в шпионаже в пользу недружественных цивилизаций я не позволю.
Холост иронически изогнул губу.
– Он тебе так нравится?
– Да! – с вызовом ответила она. Добавила сердито: – Нравится! Терентий не идеал, но он человек!
– Ладно,
