также роль декора.
Если мы будем всё же и дальше жить тут, то я, конечно, добавлю жизни в свою комнату и красок в Ромкину. Книжные полки, яркую картину, более облегчённые шторы, комнатные цветы. Я люблю яркие контрастные цвета и мягкие объёмные формы в интерьере. И если Нажинский хочет, чтобы мы с Ромкой тут жили, то ему придётся пойти на уступки.
Только бы ещё как-то поймать его и обсудить эти самые уступки. А то я смотрю, он настолько занят, что ему помощница даже вещи из химчистки возит.
Ближе у одиннадцати приходит Людмила Васильевна. Ромка встречает её радостно, будто они уже давно знакомы. Но она и правда милая и кажется искренней. Мне она тоже нравится, и я рада видеть её.
– Ну как вы тут? – улыбается она, выставляя продукты из пакета на стол. – Как первая ночь?
– Хорошо, – показывает Ромка палец вверх.
– Нормально, – говорю вслух, а сама вспоминаю встречу у кровати с полуобнажённым Нажинским.
– Тут какая-то тётя приходила, сказала, будем готовить лазанью с грибами, а потом ушла, – докладывает Рома.
– Назвалась помощницей Ярослава Юрьевича Кристиной, – поясняю я.
– А, Кристина, – качает головой Людмила Васильевна. – Она уже не знает, с какой стороны к Ярославу Юрьевичу подкатить. Со всех сил старается второй год, а он как стена непробиваемая. Но оно и к лучшему, хитрая и гонорливая эта Кристина. Ему другая нужна: добрая, милая искренняя.
Вот оно что. Теперь понятно, почему она так в лице изменилась. Наличие ребёнка её вдохновило на новый вариант окучивания босса, а вот наличие матери этого ребёнка расстроило. Бедная Кристина. Вот если бы она высказала свои опасения, я бы объяснила ей, что помехой совершенно не являюсь, и она может продолжать реализовывать свой план. Только без участия Ромы.
– А зачем папе другая? – спрашивает Ромка после минуты вдумчивых размышлений. – Есть же мама.
А я в этот момент давлюсь глотком воды под внимательным взглядом Людмилы Васильевны.
Эх малыш, не всё в жизни так просто.
12
– Да, именно так и скажите, – говорю оторопевшей серкетарше Нажинского, которая будто зависла и смотрит на меня круглыми глазами.
Ромка крепко держит меня за руку, с удивлением озираясь вокруг. Кажется, даже он понимает, что здесь всё слишком вылизано и стерильно. Как будто не живые люди тут работают, а роботы, не оставляющие за собой абсолютно никаких следов и даже не дышащие.
Девушка всё же берёт трубку и набирает босса, но смотрит по-прежнему с недоверием, будто я не совсем в себе.
– Ярослав Юрьевич, прошу прощения, но тут какая-то девушка… хм… и она утверждает, что она мать вашего ребёнка. Требует, чтобы вы её приняли… Да, мальчик тут. Года четыре…
– Почти пять, – тихо шепчет из-за моих ног Ромка.
– Проходите, Ярослав Юрьевич ждёт вас, – она кладёт трубку, натягивает растерянную улыбку и кивает мне на дверь в кабинет Нажинского.
