шумно дышал, и даже волны его напряжения мешали мне сосредоточиться.
– Как тебе? – спросил я, кивнув на холст.
– Олег, ты сейчас издеваешься надо мной? – мне показалось, что Дима сейчас зарыдает.
Он остановился и, глядя на меня, только открывал и закрывал рот, наверняка подбирая в мой адрес какое-нибудь нецензурное слово. Возможно, даже не одно.
– Дима, – вздохнул я устало, – я тебя разве просил делать что-то незаконное?
– Тогда почему сам не обратился к частному детективу, а меня послал? – снова начал ходить из угла в угол, и это мельтешение уже начало напрягать.
– Возьми коньячка выпей, – предложил я, чтобы Дима остановился. – Ты нагнетаешь обстановку.
Когда Савельев подошел к бару и подрагивающими руками налил себе почти целый бокал, я взял папку, которую он принес с собой и оставил на диван. Не успел даже открыть, как Дима уже спокойнее сказал:
– Там ничего интересного. Эта девушка как робот. Каждый день похож на предыдущий, все по расписанию.
– Как скучно, – заметил я, просматривая отчет и фотографии. – А ты еще спрашивал, почему я сам не обратился. Думай логически, Дима. Я, конечно, не Никас Сафронов, но частный детектив мог узнать меня. И тогда представь, сколько бы он с меня стребовал, чтобы информация о том, что меня интересует работница страховой, не просочилась в СМИ.
– Олег, ты понимаешь, на что подписываешься, учитывая, что сам до конца не уверен?
– Это точно она, – я взял фото, где лицо было запечатлено крупным планом. – На отца похожа.
Возможно, это замечал только я, но определенно тот же разрез глаз, надбровные дуги, форма губ и ушных раковин.
Но больше меня повеселило совпадение, что она работает в той же страховой компании, которую когда-то выбрал Савельев. Судьба меня любит, иначе и не скажешь.
– И когда ты собираешься все провернуть? – спросил обреченно Дима, усердно налегая на коньяк.
– Мне пока надо подумать.
– Матвеева будем ставить в известность?
– Нет. Только попросим лучшего сотрудника.
– Если эта Анна так хороша, как говорится в отчете, то долго водить за нос ее не получится, – покачал головой Савельев. – И представь, как на нашей репутации скажутся страховые махинации. Господи, – схватился он за голову, а если нас посадят?
– Дима, иди отдохни, ты перенервничал.
– Ты меня в могилу загонишь, Олег.
Пусть он постоянно и ворчал, но человеком был надежным. И я, признаться, переложил на его нервные плечи почти все дела галереи. И, наверное, только впервые за несколько лет я принимаю участие в организации выставки, но она должна произвести фурор.
Все ради искусства.
Почти неделю я думал, как бы лучше и так, чтобы не вызвать подозрений, организовать нашу встречу с Анной. Вариантов было много, но вмешательство полиции в мои планы не входило.
В
