делаешь. Оно вон уже воспалилось…
В комнате пахло спиртом. Яркий дневной свет сменился приглушенным послеполуденным, линолеум окрасили оранжевые блики. Я сидела неподвижно на полу у дивана, подогнув под себя ноги, и ждала. Верх платья пришлось снять – собрав спереди ворохом, я аккуратно придерживала его на груди. Стоило развязать пояс, как верх свободно соскользнул к талии.
Жесткие шершавые пальцы легли мне на спину. Стало щекотно, потом резко больно. Запах спирта усилился, кожу защипало. Я подавила вздох.
– Удивительный ты человек. Ничего не сказала, все молчком. А если тебе ногу или руку проткнет, тоже будешь молчать в тряпочку? – пробормотал Антон.
Я не могла уловить по голосу, злился он или ворчал в пустоту, как старая бабка.
– Дыши глубоко. Хельга вот умела замораживать боль. Чью угодно, кроме своей… Головную на раз снимала. Как-то даже Ваньке на расстоянии помогла. Я их, конечно, не знакомил… Ну-ка. – Он придержал меня за плечо и один за другим вытащил три осколка. – Вдыхай воздух, выдыхай боль. Знаешь, как в йоге. Видела, как дышат в йоге?
Я не двигалась. Кажется, он выдумывал мои ответы, чтобы не болтать в одиночку. Боль была терпимая, но бередила что-то в глубине грудной клетки. Антон был прав: я не обратилась бы за помощью, даже если бы не потеряла голос.
– Эй. Ты что? Совсем плохо?
Он отпустил меня, но поздно – меня трясло, как после взрыва. Пришлось зажмуриться, крепко обхватив себя за плечи. Я пыталась думать о Косте, но это не помогло. Тогда я стала вспоминать Эдгара. Как-то он подарил мне кольцо и пообещал, что где мы ни были, он услышит, стоит мне повернуть его на пальце…
– Тоха! – послышался из-за двери голос Вани. – Ты тут?
– Не заходи, – велел Антон, но было поздно: Ваня уже открыл дверь и замер на пороге.
Я подтянула ворох ткани до самого подбородка. Ваня переводил взгляд с меня на Антона и вдруг бросил почти с отвращением:
– Ты охренел? Вот почему она тут, да еще молчит! Ты ее…
– Угу, – ровно подтвердил Антон, и я с перепугу даже не расслышала издевку в его голосе. – Насилую бедную девочку.
Чего?? Если бы я могла снова потерять голос, то именно это и сделала бы.
Ваня упер руки в бока, став похожим на тощего ощипанного вороненка.
– Пользуешься тем, что ей некуда идти!
– Именно так. Сейчас по второму кругу пойду.
Я отшатнулась, но Антон и не думал ко мне прикасаться.
– Отойди от нее! – взревел Ваня и, кажется, всерьез собрался оттаскивать от меня более крепкого и высокого брата.
– Уже побежал. Как звать-то «ее», помнишь? – поинтересовался Антон, не меняя тон.
Ваня обернулся ко мне. Видимо, ждал, что я представлюсь.
Сейчас он спросит, немая ли я, и мы вернемся туда, откуда начали.
– Почему ты все время молчишь?
Ну вот.
Антон быстро заклеил ранки пластырем.
– Можешь одеваться. Я все вытащил. А ты давай на выход,
