стояло на холме, и напротив входа не было выхода на землю, а оказался второй или третий этаж. За перилами шумели деревья, виднелся тёмный склон.
Обернувшись, дружок Джеффа пустил магический импульс, запирая дверь, чтобы нам не помешали. И посмотрел на меня тяжёлым, взглядом.
Приподняв бровь, я не отводила глаз. В конце концов, пошла с ним сюда скорее ради эффектного зрелища, чем желая выяснять отношения.
– Ты знаешь, что ты всегда мне нравилась, Джун. Но использовать себя я не позволю.
– Использовать? – скрестила я руки на груди. – Ты на что это намекаешь, Дол?
– Что ты разъярилась, когда увидела своего… ммм… раба с этой блонди.
Свет! Неужели так заметно? Да и с чего вообще…
– Ты уличаешь меня в симпатии к белокрылому нюне? – я шагнула на него.
Долиород продолжал стоять:
– Может, в тебе проснулась собственница, откуда мне знать. Только раньше ты так меня не целовала.
– Я вообще никак тебя не целовала. И не поцелую больше!
Дол отшатнулся: мои глаза загорелись красным. Обычно тёмные этого контролировать не умеют, но я – я всегда отлично могла пользоваться не только силой проклятия, но и внешними проявлениями.
– Э-э-э… Джун… Джун-вин, остынь, – попятился он. – Остынь. Всё хорошо. Я понял, исправлюсь. Не нужно проклятий. Только не прыщи, пожалуйста! Их же потом месяцами выводить!
В детстве под моим тяжёлым неконтролируемым проклятием побывали, наверное, все члены нашего клана. Но детские чары легко снимаются, потому что дети сами быстро забывают обиды, их проще отвлечь чем-то хорошим и приятным. Да и силы не так много.
В Академии же злить меня боялись. И недаром.
– Прыщи? – фыркнула я презрительно, сделав ещё шаг к Долиороду и пытаясь взять под контроль ярость, которая вспыхнула и никак не хотела затухать. – О, нет, это слишком банально. Я лучше лишу тебя твоей шикарной шевелюры.
– Нет, Джун, только не святое! – Дол попытался усмехнуться, перевести в шутку.
Руки прикрыли волосы, глаза глянули просительно. И я действительно начала остывать.
Всё же мы росли вместе. Сколько шалостей проделали на острове Астамал, в замке нашего клана.
На мгновение перед глазами мелькнула картина Растона с его белокрылой.
– Ладно, – улыбнулась я. – Прости. Ты прав. Использовать друзей – отстой. Больше не буду.
Дол облегчённо выдохнул, тоже улыбнулся и протянул мне руку. Я коснулась её… и в этот момент из зала донёсся крик.
Страшный, полный отчаянья, пробирающий!
Не сговариваясь, мы почти снесли двери и ворвались внутрь.
Гели вскочила с колен Растона, тот тоже уже был на ногах. Белобрысая с воплями хваталась за голову, и её шикарные длинные белоснежные локоны стремительно выпадали. С каждым прикосновением – ещё и ещё. Она пыталась их удержать, но новые пряди слетали на пол.
Скоро под ней образовался такой милый,
