ищущим сестру.
Поездом приехал из Владивостока Саша Сколов и тогда уехал Саша Янченко – в том пансионате должен был быть только один «медведь»…
На следующий день все вокруг читали Библии. И тут я пожалела, что вообще поехала – это была именно миссионерская поездка, а не прогулка по Питеру. Не было интересно и весело… Но американцы были в принципе правы, миссионеры оплачивали эту поездку, и надо было соблюдать их правила. Куда-нибудь еще ехать с ними я зареклась!
Американцы не разрешили мне оставить открытки-закладки, которые я купила в Русском музее, сказали, у меня не должно было остаться воспоминаний в памяти.
Утром и вечером были молитвы, и тут я совсем пожалела, что вообще поехала. Мне дали маленькую Библию с прозрачными страничками и мелким шрифтом в тонкой синей дерматиновой обложкой (все Библии протестантом были в принципе похожи). Все вокруг говорили о Христе и религии и только о Христе, читали любимые места, и я в принципе отличалась. И меня часто спрашивали, хочу ли я принять Бога и поменять религию. «Куда я попала!» – думала я… Мы уже жили в пансионате, но непонятно откуда появившаяся Морген говорила мне, что я еще ехала в поезде, американцы скручивали и растягивали время…
Один из полицейских показывал мне электронного таракана с прослушкой, его пускали в комнаты американцев, чтобы знать, о чем они говорят. Параллельно проходили перестрелки между полицейскими и контрабандистами. Во время перестрелок мы закрывались в комнате…
Открыли черную дыру, и кто-то шпионил за Нагорбовым и его поставщиками…
Саща Сколов сидел в своей комнате и говорил нам: – Кто-то шпионит за ними, но это не я. Какие-то девчонки! – Они ходили по широким карнизам к комнате Нагорбова и делали аудио и видеозаписи разговоров Нагорбова с его посетителями. Потом их вывели на улицу, приставляли к голове пистолеты и требовали записи обратно. Мимо ходил какой-то генерал с ногами петуха и показывал фокусы, творил чудеса… Мы смотрели за ними из окон номеров…
У нас было только шесть дней, и мы проживали их снова и снова в разных ролях, сначала миссионеры, а потом…
История Георгия Семеновича Зайцева
Георгий Семенович Зайцев был полицейским. Это был мужчина среднего роста тридцати пяти лет, еще молодой, невысокий, с плоским круглым лицом и прозрачными большими глазами, которые периодически зарастали бельмами и он делал операции. Его мать была проституткой, долго принимала мужчин, поэтому у Георгия Семеновича была заячья губа, и он носил усы, которые ее маскировали. От кого она его родила – неизвестно… Его мать долго жила с ним, в старости ослепла, и Георгий Семенович сам растворил ей опухоль… Он женился на основной и практически единственной свидетельнице против Нагорбова. Его жена была младше. Ей было пятнадцать, когда Нагорбов напал на ее детдом, убил и съел при ней пятнадцать человек, ее друзей по детдому. Она тут же дала показания, и Зайцев на ней женился. Первое, что он сделал – ей
