чистого творчества. Отметим, что знак си означает также дыхание, веяние.
3
В оригинале употреблен знак мин, переведенный выше словом «помраченность». Небытие в данном случае не имеет ничего общего с ничто как антитезой сущему. Оно представляет собой скорее вездесущую ускользаемость, которая отличается эстетическим и рефлективным характером.
4
Цина — один из древних струнных инструментов в Китае.
5
В книге древнего даосского философа Чжуан-цзы данная фраза приводится в качестве характеристики учения Лао-цзы, считающегося родоначальником даосской традиции.
6
Великая Чистота – одна из распространенных в древней китайской литературе даосских метафор дао как единения сознания и бытия в акте самовосполнения природы.
7
Восемь пустынь — весь земной мир.
8
Словом «воля» передан здесь термин и, имеющий широкий спектр значений: «смысл», «намерение», «ум» и т. д. В даосской традиции данный термин является распространенным обозначением природы дао как единения мышления и бытия, свободы и судьбы; жизненного импульса, динамизма бытия, выявляемого в «помраченности» дао-сознания. Примечательны часто встречающиеся в китайских текстах на эстетические и религиозно-философские темы словосочетания шэн и — «жизненная устремленность», юи — «недостижимо-уединенная» воля. Даосская «воля» знаменует высвобождение бытия и, как таковая, равнозначна отказу от воздействия на вещи извне, от насилия. В даосских текстах можно прочитать о том, что «высшая воля – это отсутствие воли» (ср. совпадение предполагающего рефлексию долженствования и жизненной свободы в русском слове «воля»). Речь идет, по существу, о безусловной открытости полноте бытийствования как Великой Пустоте, об открытости зиянию бытия, встрече «отсутствующего с отсутствующим», что и составляет действительное содержание событийности дао. Эта «воля» напоминает «нулевую интенциональность», которая, по мнению французского философа Ж. Дювино, лежит в основе игрового начала в человеческом существовании. Ж. Дювино пишет в этой связи об интуиции, которая «предстает провалом в нашем опыте» и «бросает нас на один ускользающий миг вовне всякого устремления, всякой традиции и всякой упорядоченности».
9
Философская и литературная традиция Китая нацеливала на соединение разумного и чувственного в человеке и, по сути дела, исключала противостояние того и другого. Идея приведения чувственной жизни человека в согласие с порядком мироздания (который является в конце концов Хаосом как бесконечным множеством порядков) свойственна всем направлениям традиционной китайской мысли.
10
Ответы «патриарха Дамо» отмечают разные грани основной темы китайской традиции – темы самоскрывающегося «истинного вла дыки» мира, который, являя предел всех перспектив созерцания, предоставляет всему место быть. В
