Но умный человек ошибку свою запомнит, научится на ней и более постарается не допускать. Дурак же упорствовать станет…
Глава 16
О берендеях
Хлопцы заворчали: кому охота дураком прослыть?
Переглядываются.
На меня косятся.
– Так, может, кто скажет мне, отчего княжну Зославу приняли на боевой факультет?
– Ну… – Лойко сунул руку в растрепавшиеся патлы и затылок поскреб. – С дрыном ловко управляется?
Архип Полуэктович усмехнулся.
– Она и без дрына с тобой… управится.
– Сударыня Зослава, – осторожно, с опаскою даже, начал Евстигней, – весьма сильна… даже для девушки ее… телосложения.
– Верно. Еще что?
– Здоровая она, – влез Еська.
– И это верно… а еще… – На ладони Архипа Полуэктовича вдруг распустился зеленый огонек, а после полетел прямо мне в лицо.
Еле руку выставить успела.
– Быстрая… – Кто это сказал, я не услышала. От огонька рука зудела, и так крепко, будто я ее в крапиву сунула.
– И устойчива к магическому воздействию, – завершил Архип Полуэктович. – Если вы обратили внимание, то мертвый огонь с нее попросту соскользнул.
Это попросту? Да у меня рука волдырями пошла! Белыми, крупными, а они чешутся, что просто силов нет терпеть!
– Спокойней, сударыня Зослава. – Холодный голос наставника остудил мой гнев. – Уж простите, но мне требовалась наглядная демонстрация. Дайте вашу руку.
И говорит аккурат как бабка моя, которой поди-ка ты, не подчинися. Руку я протянула с опаскою, но наставник огнями кидаться не стал, провел ладонью, прошептал словечко, и зуд унялся, а пузыри вовсе поблекли.
– Обратите внимание, господа студиозусы, всего-навсего легкий ожог… – Руку холодило, но наставник не спешил отпускать. – Тогда как обыкновенный человек… или азарин, который от человека не так уж сильно отличается, руку потерял бы… в лучшем случае, только руку.
Это он об чем?
Эта огонюшка меня без руки могла оставить?
– И еще одно… чувство юмора у берендеев отсутствует напрочь… но сей факт скорее является предостережением вам, судари. Надеюсь, вспомните о нем, когда вздумается вам пошутить над Зославой.
– У кого? – спросил Кирей, аж вперед подался, вперился в меня глазищами своими. А у самого-то, что бурштнын медовый сделались, желты да ясны.
И видится мне в них…
Да мало ли чего девке сущеглупой в боярских глазищах примерещиться может? От такого видения у меня и обережец есть, подкова махонькая, железная, дедом еще даренная. Он мне так и сказал: на, мол, Зося, носи. И как примерещится неладно, аль будет какой, особо мерещливый, зазывать куды, сулить цветочки-платочки и иные женские малые радости, то схвати подковку в кулачок, да и бей аккурат промеж глаз.
