как тот незаметно вытер скальпель носовым платком. Никаких образцов? Как же. У Харальда были свои связи, у Отто свои. Нелегальные, неподотчётные лаборатории, не уничтоженные только потому, что согласились сотрудничать.
– Почти ничего нового. Она видела стрелявшего, но не убийцу. Кровь, скорее всего, вытекла сама, значит, в яде был разжижающий компонент, который не давал ей свернуться.
– Яд, ты уверен?
– Нет, конечно, нет. Как я могу знать, без анализа? Мы знаем, что выстрел её не убил, что из неё вытекла почти всё кровь, а такое может быть в одном из трёх случаев: её выпили, было множество ранений, а этого точно нет, она не сворачивалась. Возможных вариантов два, но на первый уйдёт больше времени.
– Второй можно проверить, – Харальд опустился на колени рядом с телом, достал платок и с нажимом провёл по шершавому асфальту, – если кровь вытекала, то на это ушло достаточно много времени. Дождь смыл её, но покрытие здесь давно не меняли, а, значит, в нём много трещин и неровностей, могло что-то остаться. Если кровь выпили, то мой платок будет относительно чистым.
Харальд развернул ладонь. Грязь, вода, что-то красное. Всё ещё не свернулась?
– Надо проверить, – Харальд протянул платок Отто, – вот ещё, упакуй и это.
Харальд положил грязную мятую банку из-под консервов в пластиковый пакет. Это вполне разрешённая улика. И самая бесполезная.
– Нам больше нечего здесь искать, пора возвращаться. Надо решить, что делать дальше, – Отто чихнул, – и принять горячую ванну, пока не поздно.
– Хорошо, – Харальд улыбнулся уголком рта, – ты прав, больше мы здесь уже ничего не найдём. Собирайся, я позвоню фон Гедербергу. Пусть приберётся.
Рейнер ответил односложно, подтвердил, что понял, и отключился. У него сейчас было много дел. Харальд захлопнул раскладушку. Пора было уходить отсюда, встречаться с Чистильщиками не хотелось. Уже было поздно, падал редкий снег, серый, мокрый, пахнущий жжёной резиной. Харальд махнул Отто рукой. Надо было выйти на более приличную улицу и вызвать такси. Фонари светили неровно и тускло, в воздухе висело марево. Жарко для этого времени года. Слишком жарко для снега. Харальд растёр пальцами серый комочек, на перчатках остался маслянистый налёт. Снег постепенно снова превратился в дождь. Машина подъехала почти сразу. Было поздно, на улицах почти никого не было. Редкие прохожие пробегали мимо, спеша укрыться от дождя. Их лица в свете электрических фонарей казались восковыми масками. Серые марионетки, играющие свою роль. Чёрный, серый и белый – цвета этого города. И ещё немного красный. И ярко синий. Цвета опасности. Доехали быстро. Отто всё время чихал. Главное, чтобы не заболел. Сейчас это было бы очень не к стати. Харальд сжал руку в кулак, потом медленно разжал ладонь. Надо успокоиться, хоть немного. Машина мягко затормозила, водитель открыл заднюю дверцу. Харальд вставил одну из своих теневых карточек в считыватель, дождался, пока мигнёт полоска
