последние полчаса ты любовался на эти развалины, – мисс Спектр уточнила это вежливо, но чуть отстранённо. – Я надеялась, что хотя бы ты не поддашься раздолбайству Несуществующего. Не разочаровывай меня.
– Брауни, реконструкция, – новая команда Глагола.
Пейзаж начал двигаться, словно кинопленка, в обратную сторону: на месте углей и обломках вспыхнуло пламя. Вот пламя сократилось всего до трёх очагов: факела на деревянной крыше веранды, ещё одного в доме у разломанного окна и разбитой о стену бутылки зажигательной смести. Вот на место встала выбитая дверь, а тени людей вошли и вышли из здания спинами вперёд. На этом проекция остановилась.
На голограмму сожжённого дома наложилась проекция целой версии строения. Местами чуть более чёткая, местами крайне расплывчатая – похоже, так показывалась достоверность нахождения и формы того или иного объекта в том или ином месте.
Брауни – питомица Глагола – не переставала удивлять. Я работаю с напарником почти месяц, а о новых способностях кибер-змейки узнаю с завидной периодичностью. Фениксу бы брать с неё пример… Или моему наручу. Тот явственно нагрелся, не выдерживая поток данных.
Глагол без лишних комментариев прогуливался по воссозданному дому, позволяя нам осмотреться. Если верить проекции, то это было стандартное жильё пенсионерки со средним достатком и уютными советскими замашками: югославская стенка и прочая мебель прошлой эпохи, но при этом ухоженная и чистенькая, даже накрытая вязанными кружевными салфеточками. Однако в комнатах вещи не только старушки, но и молодой женщины, любящей пощеголять красивыми нарядами. Кроме вазочки с конфетами на одном из столов находились и книги, которые воссоздать Брауни не смогла. Вот только рядом лежали очень размытые тетради. В той же комнате чётко отображались несколько системных блоков, соединённых в локальную сеть с выводом данных на пару широкоформатных экранов – это на фоне оплавленной горки пластика и металла в реальности Глагола. Очевидно, все это принадлежало внучке, которую пытались сжечь.
– М-м-м… – сквозь созерцательную задумчивость донеслось до нас. Я вздрогнул и заозирался. – М-м-м… – повторилось, и только со второго раза я понял, что звук идёт из реальности от экрана, на котором показывался пылающий старпёр.
Дед священник соизволил прийти в себя и теперь пытался хоть как-то двинуться и вновь обрести голос. Челюсть старика двигалась с трудом, похоже, немного свернутая на бок кибер-бабкой.
Глава 2. Или почему опасно возвращаться из командировок? (Часть 2)
– Што вы творите, окаянные? Отпуштите меня! Отпуштите, кто бы ни были! Я шеловек боший! – пленник пытался кричать, но получалось скомкано и шамкающе.
Слушать проповеди, а тем более проклятья не имелось ни малейшего желания. Того и гляди подхватишь на ауру какую-нибудь заразу, потом замучаешься избавляться. Потому я припечатал во всю мощность громкоговорителей:
– Внимание,
