и получается двухтоновой звук.
Алан снова садится на велосипед. Некоторое время они едут молча. Собственно, они и до этого не столько разговаривали, сколько подкидывали друг другу идеи и давали время подумать. Это очень производительный способ общения; он устраняет значительную часть избыточности, на которую жаловался Алан в случае Рузвельта и Черчилля.
Уотерхауз думает о вложенных циклах. Он уже решил, что человеческое общество действует по этому самому принципу[27], и теперь пытается понять, похоже оно на велосипед Тьюринга (некоторое время работает безотказно, потом внезапно цепь сваливается, отсюда – мировая война), как «Энигма» (долго непонятно скрипит, потом вращающиеся диски выстраиваются, как в игровом автомате, и наступает всеобщее счастье, или, если предпочитаете, Апокалипсис), или просто как самолетный мотор (крутится себе и крутится, ничего особенно не происходит, кроме шума).
– Смотри, сзади! Вон там! – Алан резко тормозит. Это просто шутка, чтобы Лоуренсу пришлось сделать крутой поворот на узкой дороге.
Они прислоняют велосипеды к дереву и снимают с багажников оборудование: сухие батареи, макетные платы, палки, саперный инструмент, мотки провода.
– Я скоро в Америку, работать над проблемой шифрования голоса в лабораториях компании «Белл», – говорит Алан.
Лоуренс невесело смеется.
– Мы с тобой как те корабли у Лонгфелло, которые встретились в ночи, помигали сигнальными огнями и снова разошлись.
– Мы пассажиры на этих кораблях, – поправляет Алан. – Это не случайность. Ты здесь именно потому, что я уезжаю. До сих пор всю работу подразделения 2701 тянул я.
– Теперь это подразделение 2702, – говорит Лоуренс.
Алан расстроен.
– Заметил, значит.
– Очень неосторожно с твоей стороны, Алан.
– Наоборот! – говорит Алан. – Что подумает Руди, если заметит, что во всей армии союзников нет ни одного подразделения, номер которого был бы произведением двух простых чисел?
– Ну, это зависит от того, насколько часто такие числа встречаются и сколько других чисел не использовано, – говорит Лоуренс и начинает решать первую часть задачи. – Опять риманова дзета-функция. Везде она вылезает.
– Вот это по мне! – говорит Алан. – Разумный, деловой подход. Не то что у них.
– У кого?
– Вот здесь. – Алан останавливается и смотрит на деревья, которые, на взгляд Уотерхауза, ничем не отличаются от соседних. – Вроде они. – Он садится на упавший ствол и начинает доставать из рюкзака оборудование. Лоуренс садится рядом и тоже развязывает рюкзак. Он не знает, как работает устройство – это изобретение Алана, – и исполняет роль хирургической медсестры: по мере надобности подает инструмент и материалы. Доктор говорит без умолку, поэтому не просит подать нужную вещь, а смотрит на нее пристально и хмурится.
– У кого по-твоему? У придурков, которые используют информацию, полученную из Блетчли-парка.
У него нет никаких определенных фактов на этот счет, просто идейка кажется занятной.
