что Ави показал ее посреди презентации без всякой подписи и объяснений, это – задачка на сообразительность. Все замолкают, щурятся. Никто не собирается просить подсказки. Эберхард Фёр, мастер решать головоломки, первым находит решение.
– Юго-Восточная Азия при высохшем океане, – говорит он. – Высокий хребет справа – Новая Гвинея. Холмы – вулканы Калимантана.
– Классно, да? – спрашивает Ави. – Радарная карта. По данным американских военных спутников. Практически ничего не стоит.
На этой карте Филиппины – не цепочка изолированных островов, а наиболее высокие области огромного вытянутого плато, обрамленного глубокими желобами. Чтобы попасть с Лусона на Тайвань, надо спуститься в глубокий ров, окаймленный высокими кряжами, и следовать вдоль него на север на протяжении трехсот миль. А вот к югу от Лусона, где Ави предлагает проложить сеть межостровных кабелей, все мелкое и плоское.
Ави снова щелкает. Подводные части окрашиваются прозрачной синевой, острова – зеленым. Потом он увеличивает ту часть карты, где Филиппинское плато протягивает два отростка к Калимантану, почти целиком охватывая синий ромб протяженностью триста пятьдесят миль.
– Море Сулу, – объявляет Ави. – Не имеет никакого отношения к знаковому азиату в «Стар трек».
Никто не смеется. Они здесь не для того, чтобы зубоскалить, они изучают карту. Трудно разобраться во всех этих архипелагах и морях, даже умным людям с хорошим пространственным воображением. Филиппины образуют правую верхнюю границу моря Сулу, Северный Калимантан (часть Малайзии) – нижнюю левую, архипелаг Сулу – нижнюю правую, а верхняя левая граница – исключительно длинный и тощий филиппинский остров под названием Палаван.
– Это напоминает нам, как искусственны и глупы государственные границы, – говорит Ави. – Море Сулу – бассейн посреди большого плато, на котором лежат Калимантан и Филиппины. Поэтому, подключая Филиппины, легко одновременно подключить и Калимантан, проложив короткий кабель вдоль моря Сулу. Вот так.
Ави щелкает, компьютер рисует новые цветные линии.
– Ави, зачем мы здесь? – спрашивает Эберхард.
– Очень глубокомысленный вопрос, – отвечает Ави.
– Мы знаем, как работают такие компании, – говорит Эб. – Начинаем с голой идеи. Для этого и нужно соглашение о неразглашении – чтобы защитить твою идею. Разрабатываем ее вместе – вкладываем свои мозги – и получаем за это акции. Результат нашей работы – софт. Его можно защитить копирайтом, торговой маркой, даже патентом. Это интеллектуальная собственность, она стоит определенных денег. Мы владеем ею сообща, через акции. Потом мы продаем часть акций инвестору. На эти деньги нанимаем людей, которые создают продукт, продвигают его на рынок и все такое. Так работает система, но мне начинает казаться, что ты этого не понимаешь.
– Почему ты так решил?
Эб озадаченно оглядывается.
– Что мы можем сюда внести? Где здесь то, куда мы могли бы приложить мозги и
