с ней и поговорите, а остальные уже после нашего приезда собрались.
Сотрудники МЧС уехали, эксперт стал работать с телом, а Юрий подошел к свидетельнице, стоящей поодаль от крыльца и смотревшей в сторону от всех. Она явно не хотела говорит ничего лишнего любопытным зевакам и стояла в отдалении отвернувшись в сторону огородов.
– Анна Степановна Ширяева это вы, может пока поговорим с вами, -подошел к ней Юрий.
– Да давайте конечно,– отмахнулась расстроенная полная тетка, одетая как капуста в несколько кофт, платков и в старенький распахнутый плащ поверху всей одежды. Красное обветренное лицо, глаза серые припухшие с краснотой, видно, что она плакала совсем недавно, нос картошкой, типичная крестьянская баба с грязноватыми и тоже распухшими от тяжелой работы руками. Грузноватая фигура под слоем одежек казалась громоздкой, да и резиновые сапоги, заляпанные жирными кусками чернозема бабу не красили.
Она тяжело устало двигалась,– я вот здесь рядом живу, если хотите у меня и поговорим,– предложила она грубоватым простуженным голосом.
Юрий только кивнул в знак согласия и поплелся за теткой по раскисшей земле к дому свидетельницы. Ноги в модных ботинках разъезжались при ходьбе, грязь прочно и толстым слоем прилипла к подошвам, брюки Юрий уже тут же тоже ухитрился забрызгать грязью, отряхивать и не пытался, чернозем, что поделать, тронешь только развезешь жирную грязь больше. С каким облегчением он выдохнул, когда они добрались до дома свидетельницы, хорошо еще соседка жила совсем рядом, а не километров за пять. В доме Ширяевой было тепло и чисто, Юрий застыл на грязном коврике у двери растер озябшие руки не решаясь сделать шаг в комнату.
Анна Степановна бросила ему под ноги какую-то тряпку,– оботрите ноги хоть как, да проходите не разувайтесь, вот сюда в комнату.
Юрий постарался как мог, и вроде даже не оставил за собой грязных следов войдя в комнату, краешком присел к столу и приготовился писать протокол. Поднял глаза и даже не узнал свидетельницу пока он воевал с грязью на ботинках она скинула все свои одежки оставшись только в теплом спортивном костюме и выглядела хоть и пухленькой, но уже совсем небольшой обычной женщиной возраста где-то примерно за пятьдесят лет.
– Вы сообщили о самоубийстве Степанько,– спросил он, искоса разглядывая ее.
Она вздохнула,– я конечно, вернее я не видела, что случилось, но ждала этого и … переживала, ходила к его дому да поглядывала.
Юрий вопросительно глянул на свидетельницу,– как это и зачем?
– Да здесь такая история,– начала рассказывать Анна Степановна нервно теребя пальцами край скатерти. – Я здесь всю жизнь живу, а Степанько еще с женой Аленой лет десять назад этот домик то и купили. – Сам Виктор еще до переезда сюда в какую-то аварию попал и в голове у него дыра была, и-за этого он и стал сумасшедшим, когда лечился то вроде и нормальный был, а когда переставал то…, знаете я старалась к ним не лезть,
