который, увидев меня, вздохнул с невероятным облегчением. Он сообщил, что отец просит меня как можно скорее подняться к нему в кабинет. Мол, дело, не терпящее отлагательства. Я кивнул и через несколько минут уже входил в святая святых отчего дома.
– Сайрус, наконец-то, – проворчал папенька, кивнув мне. Затем повернулся к незнакомцу, стоящему у окна, – позволь представить тебе дайра Шаррена, который прибыл к нам с поручением его императорского величества.
– Дайр, – я вежливо кивнул, так как статус гостя позволял обойтись без церемоний. О его не слишком высоком положении свидетельствовали и рога, небольшие и скромного коричневого цвета, в то время как у аристократов оттенки варьировались от тёмно-кирпичного до вишнёвого. Например, у мужчин в нашей семье, принадлежащей к аристократической верхушке, рога были цвета красного дерева, что всего на несколько тонов светлее императорского густо-вишнёвого.
– Джайр Сайрус, – гость склонился в положенном поклоне, – у меня для вас письмо от его величества.
С этими словами гонец передал мне запечатанный личным императорским перстнем небольшой пакет. Я взял его в руки, и где-то в глубине зародилось и постепенно окрепло ощущение, что этот конверт – начало больших неприятностей. Но императорское слово – это не предмет для обсуждения.
Тяжело вздохнув, я надорвал пакет и вытащил плотный лист гербовой бумаги. Его величество в достаточно пространных выражениях высказывал сожаление о том, что вынужден прервать мой отдых (вот кто бы сомневался, что этим кончится), но именно моё присутствие необходимо для решения одного очень щекотливого дела. Интересно, а это дело не может подождать пару недель? Видимо, нет…А жаль…
Далее император выражал надежду, что уже завтра сможет побеседовать со мной лично, в связи с чем передаёт через гонца свой личный портальный амулет. В смысле – не именно свой, но из его, императора, личного запаса. Видимо, я должен был прослезиться от умиления и благородно отказаться. Ага, сейчас…Отбираете отпуск – платите.
2
Корзинка с пирогами распространяла вокруг такой одуряющий аромат, что дежурный на площадке столичной портальной башни громко сглотнул. Я молча предъявил документы, хотя все сотрудники башни знали меня в лицо: но порядок есть порядок.
– Сколько вас сегодня дежурит? – спросил я, когда все положенные печати на документы были поставлены, а императорский портальный амулет заперт в специально для таких случаев имеющуюся шкатулку.
– Трое, джайр командор! – отчеканил дежурный, мужественно не реагируя на запах.
Я открыл корзинку, которую впихнула мне в руки Джелла, узнав, что мальчику (это мне, если что) приходится прервать отпуск и вернуться в столицу к служебным обязанностям. Там красовались переложенные промасленной пергаментной бумагой восхитительные пироги с мясом, сыром и грибами. Отдельно, второй аппетитнейшей стопочкой, лежали пироги с ягодами и мёдом. Я отложил один пирог с яблоками и мёдом
