с демоном всего второй раз. И хвост, ох, боги милосердные, она даже не предполагала, что Джордж тоже способен к частичной трансформации!
– Всё, как ты хотела, никаких повязок, – натурально мурлыкнул наглец, наклонившись и лизнув бьющуюся жилку на шее Василька. – Ну, где же твоё красноречие, м-м? – насмешливо добавил он.
А его хвост, изогнувшись, самой кисточкой легонько пощекотал напряжённую вершинку с розовым бутоном соска. Лисица судорожно вздохнула, стиснув зубы, с вызовом поймала взгляд Джорджа и ухитрилась почти спокойно ответить:
– Зато вы болтаете за двоих, милорд. Неожиданное красноречие, или собираетесь с духом, чтобы поразить меня?
Однако Джордж лишь ухмыльнулся шире, и наклонился, его рот завладел вторым бутоном, слегка втянул, язык медленно обвёл ареолу, заставив Василька чуть выгнуться. Хвост же продолжил нежные поглаживания, дразня чувствительный холмик, посылая по телу оборотницы волны горячей дрожи. Что ж, кажется, вечер в самом деле обещает быть очень… интересным…
Василёк прикрыла глаза и расслабилась, медленно уплывая в наслаждение. Что-то было и правда пикантное в том, чтобы оказаться беспомощной и в полном распоряжении этого вредного и нахального демона. Чутьё лисицы почему-то ему бессознательно доверяло, и это её удивляло. И волновало изрядно, вместе с дразнящей кисточкой, порхавшей по всему телу, оставлявшей на чувствительной коже россыпи горячих мурашек. А губы Джорджа блуждали по её груди, посасывая, щекоча языком, легонько прикусывая возбуждённые, тугие соски. Василёк держалась до последнего, судорожно вздыхая, сжимая пальцы и выгибаясь навстречу, но не давая стону сорваться с губ. К хвосту присоединились пальцы, они скользили по телу лисицы, едва прикасаясь, лишь намекая на ласку. И это приносило неожиданно острое, пронзительное удовольствие, отдававшееся внутри волнами дрожи. Напряжённые, раздразненные вершинки тяжело пульсировали, отзываясь вспышкой наслаждения на малейшее прикосновение. А горячий рот и умелый язык Джорджа то и дело накрывал снова, поглаживал, щекотал, превращая в тугие, розовые бутоны.
Сдерживать стоны стало почти невозможно, а ласки между тем постепенно спускались всё ниже. Пальцы и кисточка блуждали уже в самом низу живота, оглаживали бёдра, заставляя их раскрыться. Между ног уже горел настоящий пожар, унять который могло только одно: долгожданные прикосновения. А демон словно издевался, выписывая узоры на внутренней стороне, подбираясь почти к самым мягким складочкам, проводя по ним, едва дотрагиваясь, но… не приступал к самому главному. Жаркое дыхание согрело ухо, и Джордж тихо прошептал с предвкушением:
– Попросишь, Василёк?
Она скрипнула зубами, встретившись с его шальным, горевшим огнём взглядом.
– Не дождёшься, – хрипло отозвалась лисица, вздёрнув подбородок и упрямо сжав губы.
Многозначительная улыбка на лице демона Васильку ой, как не понравилась… Но вместе с тем по телу прошлась горячая волна,
