х ворот Эльфийского города, столицы Аркмира. Я никогда не бывала за пределами Найтфолла, и, хотя мое нынешнее, так скажем, затруднительное положение, было безотрадным, мне хотелось, по крайней мере, осмотреть достопримечательности, прежде чем меня продадут в рабство. Мой отец, чистокровный эльф, с любовью отзывался о своей родине, и теперь я понимала почему. Вдоль внешних ворот замка росли, казалось, достающие до облаков деревья с белыми цветами, и нас со всех сторон окружали покатые холмы и горы. От этих видов захватывало дух.
– Голову вниз, – гаркнул торговец, стукнув меня по затылку.
Мои ноги зацепились за длинный плащ, и я вскрикнула, падая. Со связанными за спиной руками я мало что могла сделать, кроме как подготовиться к встрече с землей. Отвернув лицо в сторону, я расправила плечи и упала на землю, сильно ударившись грудью о булыжник. Всю переднюю часть моего тела пронзила боль, но я, к счастью, уберегла свой нос от перелома, так что посчитала это победой. Другие слуги остановились и смотрели на меня сверху вниз, когда я перекатилась на бок и уставилась на работорговца. Он был высоким и крепко сложенным мужчиной, всего лишь человеком, но достаточно сильным, чтобы навредить мне, если я его разозлю.
Я застонала, а секундой позже торговец наклонился и поднял меня за подмышки.
– Если ты неспособна даже ходить прямо, я не выручу за тебя нормальных денег, – выплюнул он.
Я хотела врезать этому мерзавцу по горлу, но это было невозможно в моем нынешнем «затруднительном положении». Я могла бы ограничиться и ударом лбом в переносицу, хотя это, вероятно, погубило бы меня. Лучшее, на что я могла сейчас надеяться, – это то, что мой новый хозяин окажется порядочным человеком… ну, э-э, эльфом.
Вереница других плененных слуг снова двинулась в путь, и я была вынуждена следовать за ними, оставив позади все мысли о блистательном ударе головой. На этот раз я внимательнее смотрела под ноги.
Мне было интересно, чем прямо сейчас занимается моя тетушка. Когда они забрали меня, она причитала и плакала. Похоже, она жутко переживала. Я прожила в Найтфолле все девятнадцать лет своей жизни и, будучи гибридом эльфа и человека, стала счастливой обладательницей коротких, словно остриженных, ушей. Так что ни королева, ни кто-либо другой в Найтфолле и не подозревали, что я не человек.
– Каков твой долг? – прошептала девушка рядом со мной.
Вырванная из своих мыслей, я покачала головой, не совсем понимая, что она имела в виду.
– Карточные игры. Я должна Бино две золотые монеты, – высказалась она с угрюмым видом.
Бино управлял покерным рингом в таверне. Теперь я поняла ее вопрос. Она хотела знать, почему меня продали.
Мне никогда не следовало занимать деньги на лекарства для моей тети, ведь я знала, что не смогу их вернуть. Но я отчаянно пыталась остановить приступы, которые мучили ее. Меня никогда не учили использовать мое эльфийское целительство, так что мы были во власти человеческих врачей и того, чем они располагали. Моя тетя была человеком, как и моя мать, а отец был эльфом. Мама умерла, рожая меня, а моего отца убили на городской площади в качестве назидательного примера нарушителям границы. Он собирался повидаться со мной. Теперь моя тетя была всем, что у меня осталось, единственной семьей, которую я когда-либо знала.
– Пять золотых монет. Аптекарю, – сказала я.
Ее, казалось, удивила сумма, и, без сомнения, она задавалась вопросом, были ли у меня проблемы с препаратами. Я бы хотела, чтобы так и было, ведь это имело бы больше смысла, чем то, что королева взимает целое состояние за жизненно необходимые лекарства. Иногда я подумывала, что это ее способ отсеивать больных и немощных. Заставить всех слабых, бедных людей, зависящих от лекарств, умереть и тем самым укрепить свое идеальное общество. Большинство из нас ненавидело королеву Зафиру. Ее безумный план очеловечить все королевство означал, что сначала нужно будет уничтожить все магические расы. Некросы, эльфы, фейри, волки и даже драконий народ, в конечном счете, будут стерты из Авальера, если королева добьется своего.
– Моя тетя больна. Ей нужны дорогие лекарства, – объяснила я девушке.
Приступы моей тети начались, когда мне было двенадцать; небольшие припадки через неопределенные промежутки времени, но последний был настолько сильным, что сразу после у нее отказала нога. Теперь ей приходилось волочить ее за собой во время ходьбы. Через месяц ей понадобится больше лекарств, чтобы не случались новые приступы.
– Хватит трепаться! – прикрикнул торговец, и мы с девушкой отпрянули друг от друга, устремив свой взор вперед и знакомясь с городом.
Эльфийский город поражал своим великолепием. Все в нем, казалось, было вырезано из ольхового дерева, украшенного золотом и самоцветами. От высоких стрельчатых арок захватывало дух. Солнечный свет, падавший на золотую инкрустацию и драгоценные камни, заставлял их мерцать, когда мы проходили
