ладью, осыпаемые брызгами из-под весел, следом за которыми плыли киты, на которых любили смотреть юные воины, никогда прежде не видевшие китов.
Двадцать дней и двадцать ночей они плыли по морю, пока не увидели вдали берег, и пристали к нему. Вытащив из воды ладью, они разожгли костры, приготовили еду, поели и улеглись спать на мягкую траву.
Едва взошло солнце, Тадг поднялся и в полном вооружении отправился с тридцатью воинами осматривать остров.
Они обошли его весь, но не встретили ни одно живое существо, кроме сбившихся в отары овец, которые могли сойти за лошадей и весь остров покрыли своей шерстью. Одна отара была многочисленнее других, и бараны в ней показались пришельцам больше других, а у самого большого было девять рогов, и он бросился на воинов Тадга и стал их бодать.
Ярость охватила ирландцев. Закрывшись щитами, они пошли на барана, но он пробил пять щитов, прежде чем Тадг взялся за копье, от которого не было спасения, и убил барана. Потом его принесли на берег, где стояла ладья, и сварили на ужин. Три дня и три ночи оставались ирландцы во главе с Тадгом на острове, и каждый вечер у них был баран на ужин. А еще они собрали много шерсти, потому что она была такой красивой, какой они еще никогда не видели.
Воины Тадга отыскали на острове кости людей-великанов, но умерли они от болезни или были убиты баранами – этого им не пришлось узнать.
Через три дня они покинули остров и плыли до тех пор, пока не показались два острова, на которых были большие стаи необычных птиц, похожих на черных дроздов, но больше орлов и журавлей, и головы у них были красно-зеленые, а яйца они высиживали сине-красные.
Воины набросились на птичьи яйца и едва съели их, как покрылись перьями с головы до ног, но стоило им искупаться в море, тотчас перья отвалились – и они вновь стали такими, как были прежде.
Дорогу им до этого острова показывал чужеземец, которого они прихватили с собой и которому приходилось прежде плыть этим курсом. А потом они плыли шесть недель, не видя ни клочка суши, и чужеземец сказал так:
– Мы вышли в океан. У него нет ни конца ни края.
В это время ветер зашумел, словно по морю зашлепали сотни ног, и стал поднимать волны выше самых высоких гор. Испугались воины Тадга. Но Тадг воззвал к их мужеству:
– Юноши Мунстера, – сказал он, – храбро сражайтесь за свою жизнь с валами, которые преграждают нам путь и бьются в борта нашей ладьи.
Тадг встал с одной стороны, его воины с другой, и ему удалось обойти двадцать девять волн, не замочив одежд. А чуть погодя добрый ветер расправил паруса, понемногу успокоился океан и запели вокруг невиданные птицы. Впереди была земля, и, увидев удобную гавань, воины Тадга вновь расхрабрились и повеселели.
Подойдя поближе, они разглядели устье реки, зеленые берега и песчаное дно, сверкающее как серебряное, а в воде – лосося с красными пятнами. Поодаль стеной стояли леса и деревья краснели своими верхушками.
