кладбищем и извилистой речушкой, за которой начинались колхозные поля. Часть стены имела разрушения, как будто сюда попал снаряд или авиационная бомба, другая часть стены была не разрушена, а третья – аккуратно разобрана.
– Кирпич здесь уж больно хороший, вот местные его и таскают, – пояснил Ломтев. – Кто печь поправить, кто чтобы дорожки в огороде выложить, кто им стены облицовывает, да мало ли для чего еще. В хозяйстве, как говорится, все пригодится.
– У тебя тоже здесь хозяйство? – поинтересовался Зверев.
– Я у тетки живу.
– Значит, ты местный…
– Нет, сам я из Покровского – это деревня такая, шестьдесят верст от Славковичей.
– А звать-то тебя как?
– Николаем!
– Ясно. Родители живы?
Ломтев сглотнул и втянул воздух носом.
– Когда немец пришел, отец в партизаны подался. Выродок один, сосед наш Лешка Карась, об отце немцам сообщил. Мать и сестру повесили, хату спалили. Меня две недели тогда соседка баба Люся в погребе прятала. Потом сюда в Славковичи к тетке отвезла, когда все поутихло. Мне тогда двенадцать было.
Зверев понимающе кивнул и ускорил шаг, чтобы догнать идущих впереди Мокришина, Логвина и Бармалея.
– У тетки, значит, живешь? – продолжал свои расспросы Зверев.
– Не у тетки, а в ее хате, – уточнил Ломтев. – Прошлой зимой померла тетка. Пошла как-то по воду по весне, лед уже подтаял, она и провалилась по шею. Другие бабы увидели, вытащили ее, но тетка застудилась да спустя месяц померла. Так что один я живу.
– Один живешь? Почему?
– А с кем же мне жить?
– Ну девка-то, поди, есть?
Сержант покраснел и отвернулся.
– Нет у меня девки.
– Чего так?
– Да как-то, – Ломтев вдруг выпрямился, – работы у меня невпроворот, потому не до баб мне.
– Ой ли? А начальник твой, как я понял, бобылем-то не ходит. У него, что же, дел меньше?
Ломтев отвернулся и буркнул:
– Не меньше. Просто он все успевает, а я нет. Потому как опыта у него больше. А я семьей обзавестись еще успею.
– А у Пчелкина твоего большая семья?
– Антонина – это жена, да детки – Темка и Глашка.
– Понятно.
Зверев закурил на ходу, и дальше они шли молча, слушая пение птиц и протяжное мычание пасущегося по соседству коровьего стада. Когда они подошли к постройке и вошли в воротный проем, частично перекрытый обрушенной опорной балкой, Зверев увидел крутую лестницу, усыпанную побуревшей листвой, ветками и обломками кирпича.
– Ну что ж, посмотрим, что здесь да как. Не затопчите следы.
Обойдя впередиидущих, Зверев поднялся на следующий ярус и оказался на вершине ветхого строения. Вслед за ним поднялись Логвин со своей овчаркой, Леня Мокришин и Ломтев, который догадался прихватить у Костина его
