машине, и я радовался, что сижу в кабине вместе с ним. Преподаватели и ученики тащились за нами на лыжах. Никто не пожаловался, что вместо сна им приходится совершать лыжный поход. Да, дисциплина – это великая вещь! Чего не скажешь о машине, на которой мы ехали. Хотя в этот раз трясло не так сильно, потому что Ханасу ехал медленно, чтобы лыжники не отставали от нас.
Занималась заря, когда мы приблизились к космопорту. Из сторожевой будки вышли два охранника и спокойно наблюдали за нами, как будто такие процессии появлялись здесь каждый день.
– Скажите Кому, что я хочу его видеть, – приказал Ханасу.
– Проход запрещен. Таков приказ Кома. Всех врагов надо убить. В твоей машине враг. Убей его.
– Четырнадцатое правило послушания гласит, – сказал Ханасу властным голосом, – что вы должны подчиняться приказам членов Комитета десяти. Я приказываю вам. Нет такого закона, чтобы убивать врагов. Отойдите в сторону.
На лицах охранников отразилось легкое волнение, но они с ним быстро справились.
– Проходите, – сказал один из охранников. – Я сообщу Кому о вашем визите.
Выстроившись в цепочку, наше юное войско направилось к административным зданиям. Мы проходили мимо зенитных установок, но их расчеты не обращали на нас никакого внимания.
Внезапно пошел снег. Наша машина остановилась у главного здания, и, как только Ханасу спрыгнул на землю, дверь здания распахнулась. Я съежился на сиденье. Из здания вышел Ком и дюжина его сторонников. Все они были вооружены.
Наверное, от холода я совсем плохо соображал, потому что только сейчас осознал, что в нашей колонне только у меня есть оружие.
– Возвращайся в свою школу, Ханасу. Твое присутствие здесь нежелательно, – закричал Ком.
Не обращая никакого внимания на эти слова, Ханасу подошел к нему вплотную. Затем он громко заговорил, чтобы все могли его услышать:
– Я приказываю вам всем сложить оружие, потому что ваши действия противоречат учению моральной философии. Это учение обязывает нас возглавлять другие расы. Согласно ему, мы не должны идти на самоубийство, борясь с другими народами, которые превосходят нас в числе в соотношении один к миллиону. Если мы станем продолжать борьбу, нас всех убьют. Разве этому учат нас законы Тысячи оставшихся в живых? Вы должны…
– Ты должен уйти, – перебил его Ком. – Это ты нарушил закон. Уходи, или тебя убьют.
Он поднял пистолет и направил его старику в грудь. Я мигом выскочил из машины.
– На твоем месте я не стал бы этого делать, – сказал я и взял его на прицел.
– Ты привел с собой врага! – выкрикнул Ком. – Его убьют, тебя убьют…
Он осекся, когда Ханасу залепил ему звонкую пощечину.
– Я объявляю тебя вне закона, – сказал Ханасу. – Ты отказался повиноваться. Тебе конец.
– Мне конец? Скорее, тебе! – вне себя от ярости завопил Ком, целясь из пистолета.
Я прыгнул в сторону, держа пистолет наготове,
