Цветы, пробившие асфальт. Путешествие в Советскую Хиппляндию. Юлиане Фюрст
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Цветы, пробившие асфальт. Путешествие в Советскую Хиппляндию - Юлиане Фюрст страница 44
Далее Солнце снова возвращается к лозунгам, поясняя, чтó побудило его и его друзей организовать что-то похожее по форме на проверенные практикой ритуалы советской общественной жизни:
«…Людей много и получается что кто-то говорит за НАС. А мы хотим сами за себя сказать: „Нет войне!“ чтоб все видели, чтоб все знали, что нас интересует не только музыка, но и судьба незнакомых людей, которые каждую минуту могут быть убитыми. „Мы не хотим крови!“ Пусть лучше смех, вместо судорог смерти. „Цветы вместо могил!“ пускай вся земля станет красивым садом, а не серым кладбищем», – торопливо перебирая плакаты говорил он художникам232.
Вася Лонг вспоминал, что один человек из хипповской тусовки, Сергей Колпаков, работал чертежником в архитектурном бюро. У него были ключи от помещения бюро, и они с товарищами всю ночь рисовали плакаты с лозунгами, список которых был согласован в Моссовете. По словам Лонга, у Солнца «была неформальная такая бумажечка: вот это пишите, а другого ничего не надо»233. Не все хиппи были согласны с благородной идеей Солнца приблизить хиппи к советскому обществу – а некоторые вообще о ней и не знали. Например, Ильин-Томич вспоминал, что во вьетнамском вопросе он тогда поддерживал официальную политику США. Однако его убедили доводы Солнца о том, что демонстрация давала им шанс показать властям: хиппи и длинноволосая молодежь вовсе не бесполезные члены общества, а глубоко мыслящие неравнодушные советские граждане. Кто-то увидел в демонстрации возможность весело провести время. Кто-то просто во всем доверял Солнцу. А некоторые попали на демонстрацию случайно234. Вася Лонг проницательно связал это с советскими традициями: «Демонстрация в те времена – это праздник. Первомайская демонстрация, 7 ноября демонстрация. Ну почему бы не [пойти] – демонстрация всегда праздник»235.
Какова бы ни была мотивация участников, на Психодроме, по словам Васи Лонга, было «море голов». «Сначала [мы] сидели, стояли. Ждали. Потом прибежал персонаж по прозвищу Ништяк и говорит: „Забрали только что при мне, недалеко от Пушки, Солнце и Баба-Длинного“»236. Александр Ильин-Томич вспоминает, что заметил несколько странного вида мужчин, стоявших на ступеньках здания психологического факультета. Это не были хиппи, но и на сотрудников КГБ они не были похожи. Скорее они выглядели как «мелкие фарцовщики – не такие, какие толпились у „Метрополя“, а такие, какие собирались у железнодорожных вокзалов»237. Хиппи по кличке Енин – еще один юноша с хорошими связями – громко объявил, что ему позвонил его «дядя» и сказал, что милиция будет сегодня «с ними» (то есть на их стороне). И пока Ильин удивлялся, почему арестовали Солнце и Джаггера, раз милиция собирается быть «с ними», какой-то человек закричал со ступенек: «Просьба не расходиться! Мероприятие закончено! Никому не выходить!»238 Вася Лонг стоял неподалеку: «И все так еще построились, с этими лозунгами, буквально шаг сделали – и
232
Там же.
233
Интервью с Бояринцевым.
234
Интервью с Солдатовым, Бояринцевым, Капитановским.
235
Интервью с Бояринцевым.
236
Интервью с Бояринцевым.
237
Интервью с Ильиным-Томичем.
238
Там же. Воспоминания Ильина немного отличаются от воспоминаний Лонга о том, кто был арестован вместе с Солнцем, но сам Солнце описывал эту историю так, будто он был арестован вместе со всем своим ближним кругом.