рот, явно требовавший внимания дантиста.
– Как – арестовали? – проблеял недоразвитый братец.
– Как – арестовали? – эхом повторила его разноцветная подружка.
– За что? – хором ахнули оба и почему-то обалдело посмотрели друг на друга.
– Слушай сюда! – гневно рявкнула Лёлька на Леву. – Агнию подозревают в убийстве Воти. Сейчас увезли в управление внутренних дел, кабинет номер шестнадцать. Только ты туда не езди, я сама все сделаю: отвезу вещи, найду адвоката, ты лучше не лезь. Сиди дома, пока замок не вставят. Еда в холодильнике. Я позвоню.
Уже закрывая за собой дверь комнаты, Лёлька услышала звук поцелуя и лепет Лулу: "Ах, Гийом, бедный мой Гийом!"
В управлении ей не разрешили поговорить с Агнией, только забрали пакет с вещами и немедленно выпроводили. Кипя от негодования, Лёлька помчалась домой. По дороге она пыталась сообразить, где взять в праздничный день адвоката, ведь ни одна контора не работает. А адвокат, ежику понятно, Агнии был необходим. И немедленно. В таком усталом и угнетенном состоянии она может наболтать неизвестно чего.
Олега дома не было, но Лёлька даже обрадовалась, что не нужно тратить время на объяснение ситуации. Она кинулась к телефону и принялась обзванивать мало-мальски влиятельных друзей. Те обещали помочь, но только после праздников, а это её не устраивало категорически. Ей даже удалось узнать телефон одного адвоката, но на её настырные звонки никто не отвечал. Наверняка адвокат укатил на все четыре дня. Что же делать?
"Стоп, – сказала себе Лёлька. – Затормози и подумай. Агния ведь не простая баба. Её клиентура очень специфическая и влиятельная. Правда, по-своему. Наверняка многие из них захотят ей помочь. Жаль вот только, что я мало что знаю об этом контингенте. А уж где искать этих людей, и вовсе для меня тайна. Хотя…"
Просто от отчаяния, Лёлька полезла в справочник и к своему удивлению тут же нашла телефон Ивана Ивановича Старикова, самого известного в городе человека с весьма сомнительной репутацией. Однажды, ещё до знакомства с Виталием, Агния обмолвилась, что Стариков проявлял к ней определенный интерес. Не только как к прорицательнице, но и как к женщине. Развитию этого романа, как поняла Лёлька, помешала как разница в возрасте – Иван Иванович был старше Агнии на 30 лет, так и постоянная занятость Старикова делами весьма рискованными. Но отношения они сохранили вполне дружеские.
"Наверняка не ответит, да и телефон, скорее всего, старый. Или вообще не его, мало ли Стариковых в городе". Но тут в трубке раздался характерный густой баритон.
– Слушаю.
– Можно к телефону господина Старикова?
– Я у аппарата, кто говорит?
– Понимаете, я подруга Агнии Сташевской, – зачастила Лёлька, опасаясь, что её пошлют подальше и положат трубку. – Это гадалка… Модеста…
– Можете не объяснять, я прекрасно знаю Агнию Львовну, – прервал
