купола, кресты, кота в шляпе и перстни. Правда эти самые татуировки на коричневой коже было не очень то не видно. Более всего ярко выделялись два перстня обозначавшие один, пол жизни здесь пол жизни там, второй же явную принадлежность негра к чёрной воровской масти. По команде бросить оружие, ножи, финки на землю, негр этот так и сделал. Бросил на снег и пистолет, и нож и финку. После чего негром занялись где-то позади, обыскивая того и упаковывая. За негром в проходе подвала появился японец. И этот был одет в жиганском жанре пятидесятых годов. И у этого оказался весь жиганский набор. И у этого на веках оказалась надпись: Не буди! Опять-таки еле заметная, ввиду азиатского разреза глаз. И этим занялись, где-то сзади. Третьим по очереди, нарисовался грузин. Гордо выкинув ствол и перо, гордо он и проследовал в руки голубых погон, почему-то всё время усмехаясь на злобу дня. Затем появился американец, что выражалось прежде всего в отсутствии какого-либо интеллекта на физиономии и ковбойской шляпе на голове. У американца был с собой всего лишь на всего топор, бросив который янки с поднятыми руками и напевая на ломаном русском куплетик: «А есаул догадлив был. Он сумел сон мой разгадать. Пропадёт он говорил. Твоя буйна голова! Пропадёт он говорил. Твоя буйна голова!», проследовал за остальными. Кстати, стоит отметить, и это было первым, что бросалось в глаза, то что не смотря на национальные отличия, рожи у всех четверых были какие-то протокольные. Бандитская рожа, говорят про такие женщины.
– А теперь, Пархатый! Я сказал, Пархатый! – Неожиданно даже для самого себя прогремел Олег уже совсем голосом и интонацией Владимира Высоцкого, исполнявшего роль Глеба Жеглова в фильме «Место встречи изменить нельзя».
На этот призыв – приказ, спустя минуту из подвала словно из норы, выполз настоящий ортодоксальный бородатый еврей с пейсами на висках, в национальной шляпе с широкими полями, вместо кипы. Толстые линзы очков вызывающе кричали о том, что еврей очень умён и начитан, да вдобавок увеличивали хитренькие и злые бегающие глазки. Очень смахивало на то, что породистый еврей относился к древнему иудейскому роду, а прадедушка еврея и это как минимум, был авторитетнейшим толкователем Талмуда. Крючковатый огромный нос еврея, казалось вот-вот выпустит струи пара из ноздрей, как это обычно делают сказочные драконы.
Пархатый определённо являлся главарём, что бросалось в глаза с первых секунд. Это проявлялось и в умении подать себя и в тяжёлом взгляде исподлобья коим он сверлил легавых, и в пренебрежительно брошенном вальтере.
– Таки сколько необходимо дать гражданину начальнику, чтобы несчастного Лазаря отпустили восвояси? Как всегда, чего не коснись, виноват еврей. С какого такого праздника в главари определили? А может я не согласен. А может мне наоборот, в шестёрках ходить интереснее. – Прямо с порога подвала принялся причитать и торговаться Пархатый, преимущественно обращаясь к Олегу.
– Сто восемьдесят шекелей готов отдать бедный измученный
