кем ты там? – в конце концов, и мне стало любопытно.
– Борюсик с Алёной снова сошлись, вот он и радуется, как дитя, – хмыкнула она. – Дождик ещё к себе зовёт. Я вечером к нему. Кстати, как у вас дела с Клячиком? Как сходили на каток?
– Хорошо. Мне нравится, что он такой… бережный. И не наглеет. А ещё он очень заботливый, – я улыбнулась.
– Я, конечно, обещала ничего плохого не говорить, но думаю, что Клячик просто трус, и это не бережность.
– С чего ты взяла? – нахмурилась я.
– Хотя бы тот факт, что его все дразнят, а он никому не даёт сдачи. Ян, как ты собралась с ним мутить, если он даже за себя-то постоять не может, не то что за тебя?! Да и выглядит он не как мужчина, а как мальчик. Решать тебе, конечно. Но то, что между вами, никак не похоже на любовь.
Я пожала плечами, мне нечего было на это сказать. Зато я видела, как Тим проявлял знаки внимания, делал это бережно, и такое отношение меня подкупало. Я сама тянулась к нему так же медленно. И если бы он сделал что-то резкое, я бы, наверное, отступила и испугалась.
– А что, по-твоему, похоже на любовь? – я вдруг зацепилась за фразу Инги.
– Когда парень ради тебя готов горы свернуть. А у тебя при виде него сердце готово выпрыгнуть. Тебя в жар бросает, если он рядом. Или когда ты спать не можешь, дышать не можешь без него. Хочешь быть рядом до ломки. А если он не отвечает – это то ещё мучение.
– Ты прям будто мои панические атаки описала, – усмехнулась я.
Инга говорила с таким запалом, что спорить не хотелось, хоть я и не могла согласиться с ней. Я всегда думала, что любовь – это что-то светлое, окрыляющее. Но на внутренний вопрос «Люблю ли я Тима?» почему-то ответила «Нет». Это явно не та крышесносная любовь, о которой говорила Инга, но к Тиму тянуло. Мне нравилось с ним переписываться, разглядывать лицо, слушать голос, а его запах и улыбка зарождали в теле лёгкий трепет, но я не сказала бы, что теряла голову рядом с ним.
Инга открыла химию.
– Ян, что мне с Аллкой делать? Есть вероятность, что она мне в четвёртой четверти пять поставит? Или засрёт всё? Она меня терпеть не может.
– Она любит придраться к мелочам, но, может, пойдёт на уступки, чтобы аттестат не портить. Хочешь, я с ней поговорю? Попробую выяснить?
– Нет, не надо пока, – Инга жевала кончик ручки и читала задание. – ВПР сдам, а там видно будет.
С Ингой всегда было весело делать уроки, особенно математику. Забавляла её манера решать задачи с комментариями.
– При каком значении параметра «а» будет выполняться равенство, – зачитывала она задание вслух. Потом решала, будто вела диалог с задачей. И в конце выдавала. – Рили?! «А» нулю равен! Я двадцать минут это выводила, а он, сволочь такая, мне всё сократил.
С уроками мы разобрались быстро, и я предложила Инге покататься на коньках, чтобы попрактиковаться, но она не поддержала мою идею.
– Я к Дождику забегу после его работы, – написала она что-то в телефоне. – А потом домой.
Когда
