стоптанным шлёпанцам, её "спонсор", в отличие от Петра Кривого, тратится исключительно на еду. Откуда только берутся такие вот молодые дуры, согласные за бутерброд терпеть все закидоны кореша Кривого? И ведь это не тот случай, что у Кристины: девчонка живёт здесь добровольно.
Её рука с телефоном опустилась: Шарль всё же успел вмешаться. Анорм мысленно похвалил себя за предусмотрительность. А затем Алька всё же поднесла к уху телефон:
– Кать, я к тебе зайду?.. Да не знаю, вроде Женя должен быть дома, но не открывает… Ой, блииин, наверное, они все там. Тогда я точно к тебе… Это мне потом посуду за ними мыть, – девушка поморщилась. – Ага, давай, скоро буду. У меня пироженки есть. Ему всё равно с утра только минералка в горло полезет…
Алька подняла пакет с покупками и двинулась по переулку. Ну вот и хорошо. Пусть ест пироженки с сестрой одного из будущих покойников. Убирать ей за пьяной компанией не придётся, зато в самом ближайшем будущем встанет вопрос о новом жилье.
Анорм с холодным равнодушием наблюдал за доживающей свой последний день компанией. Их шатало и тошнило, лица заметно побледнели. Всё шло по плану. Сейчас приятели Кривого устроятся "проспаться".
– Шарль, оставайся там, пока всё не закончится, – приказал Анорм.
Странно, что никто из стражей не появился. Хотя Шарль, можно сказать, делает благое дело. Без этой компании мир станет чище, а город спокойнее.
Анорм пересел в кресло и закрыл глаза. В отличие от Шарля, он мгновенно засыпает почти в любом положении. А теперь – полёт к больнице через улицу от гостиницы. Любопытно будет посетить ожоговое отделение.
Этого пациента почему-то называют счастливчиком. Выжил после пожара и взрыва, руки-ноги целы, прогнозы в целом благоприятны. Анорм не был уверен, что лежать в искусственной коме в виде недожаренного барбекю – такое уж счастье. Впрочем, возможно, скоро это покажется пациенту реальным счастьем.
Главное – найти подходящего врача или медсестру, которая перепутает ампулы с лекарством.
Кристина считает, что её отец отделался бы слишком легко, если бы погиб во время взрыва. Несколько минут страха – и всё было бы кончено. Девочку можно понять, когда она желает несколько месяцев мучений папаше, который продал её садисту Кривому. Анорм легко мог бы сейчас уничтожить "счастливчика", но почему бы не выполнить желание его дочери?
Отец Кристины не умрёт. Но и не заговорит. Для начала Анорм сам выведет его из состояния, в котором не чувствуется боль. Потом кто-нибудь случайно введёт "счастливчику" вместо обезболивающего препарат, приводящий в его случае к полному параличу. А дальше Анорм перестанет перед ним маскироваться и открытым текстом объяснит сребролюбивому папаше "за что" и "почему всё так ужасно". На памяти Анорма это два любимых вопроса, которыми задаются далеко не невинные жертвы. Правда, чаще всего вопросы остаются без ответа.
Интересно, что сделала бы Кристина, если бы могла действовать хотя бы так же, как Шарль? Эксперимент мог бы стать любопытным. Девчонка занятная и для ордена
