Он был открыт для всего мира. На вечеринке, где было много незнакомых ему парней и девушек, он с легкостью знакомился со всеми, рассказывал смешные анекдоты, остроумно шутил. Откуда-то, вдруг, появилась находчивость в словах и выражениях. Макс был чертовски доволен собой. Потом он погрузился в себя. Со стороны казалось, что он просто залип: мышцы лица ослабли и провисли. Он сидел с открытыми глазами и видел сны: яркие образы с молниеносной быстротой сменяли друг друга, а в голове взрывались десятки маленьких фейерверков. Спокойное и возбужденное состояние счастья и радости было довольно продолжительным. Было мгновение, когда Максу показалось, что «пруха» немного отпустила, но стоило ему закурить сигарету, и ощущения возобновились с новой силой.
После этой новогодней вечеринки жизнь Макса круто изменилась. Он стал ощущать себя выше окружающих его людей. Еще бы, ведь он нашел высший источник удовольствия, и теперь, за счет этого, знает и понимает больше, чем его друзья, одноклассники, родные. Его поведение стало вызывающим. Он хамил в школе учителям, дома – родителям. Он перестал тратить усилия даже на то, чтобы убедительно врать по поводу своих исчезновений из дома, мутных глаз, неуверенной походки. Все его отговорки были примитивными и однообразными, хотя Максу казалось, что врет он настолько изобретательно, что никто ни о чем не догадывается. Такая потеря способности видеть себя со стороны привела к тому, что подросток перестал чувствовать дистанцию в общении с другими. Он вел себя фамильярно и вызывающе, что часто приводило к дракам и конфликтам. Но во всех ситуациях Макс всегда чувствовал себя правым. Незаметно для самого себя парень превращался в законченного эгоиста. Чувство собственной правоты стало тотальным. Окружающие стали лишь средством или инструментом для нахождения денег на покупку очередной дозы удовольствия. Все остальные стороны их жизни перестали его интересовать. При этом появилась непонятная со стороны обидчивость, когда окружающих отказывались играть по его правилам. Максу казалось, что родные не понимают его, не доверяют, даже притесняют. Парень искренне считал, что все ему обязаны и должны выполнять его прихоти. А он взамен может ничего не делать, ведь у него нет обязанностей. Задуматься о том, что за всякое удовольствие в жизни надо платить, Макс был не в состоянии. Его способность к самооценке, к рациональному анализу самого себя улетучилась. Он стал раздражительным, нетерпеливым. По любому, даже самому незначительному поводу, начинал истерить и грубить. Настроение менялось молниеносно и безо всяких видимых на то причин: он был либо до неприличия веселым, приставал к окружающим с тупыми шутками, либо грустным и замкнутым – мог обидеться на весь белый свет и целый день просидеть в своей комнате. В эмоциях подростка исчезла золотая середина. Чем ближе Макс был с героином, тем периодов угнетенности и плохого настроения становилось все больше, а хорошее настроение приходило все реже.
Другая жизнь или оборотная сторона кайфа
Около пяти месяцев Макс баловался героином, иногда пару-тройку
