ждать от Манна?
Положив трубку на стол, Лукас радушно протянул Адаму руку.
– Рад знакомству, мистер Холл. Прошу вас, садитесь. – Его тягучий местный говор оказался довольно мелодичным. – Спасибо, что решили заехать.
Адам опустился на жесткий винил.
– Благодарю. Не менее рад. Чем обязан?
– У меня всего два небольших вопроса. Прежде всего приветствую вас от имени администрации. В течение двенадцати лет я веду здесь различные гражданские дела наших подопечных: права заключенных, компенсация морального ущерба и прочее. Иски поступают в суд ежедневно. Я имею также некоторое отношение к осужденным на смерть. Если не ошибаюсь, вы хотите встретиться с Сэмом?
– Совершенно верно.
– Он вас нанял?
– Пока нет.
– Так я и думал. Вот и второй мой вопрос. Суть в том, что вы не можете общаться с заключенным, если не представляете его интересы официально. Насколько мне известно, Сэм однозначно отказался от услуг юридической фирмы «Крейвиц энд Бэйн».
– Значит, встреча невозможна? – спросил Адам, испытывая нечто вроде облегчения.
– В принципе, нормативные документы таковую не предусматривают. Вчера я долго говорил по телефону с Гарнером Гудмэном. Несколько лет назад нас свела вместе казнь некоего Мэйнарда Тоула. Слышали о нем?
– Самую малость.
– В восемьдесят шестом при мне здесь был приведен в исполнение второй смертный приговор.
Прозвучало это так, будто Лукас собственноручно пустил в камеру газ. Хозяин кабинета уселся на стол, его скроенные, казалось, из жести брюки внятно хрустнули.
– А всего их я пережил четыре. Сэм должен стать пятым. Да… Словом, Гудмэн выступал защитником Мэйнарда Тоула, и мы познакомились. С удовольствием констатирую: Гарнер – настоящий джентльмен и превосходный адвокат.
– Спасибо, – пробормотал Адам, не в силах придумать что-то более подходящее.
– Лично я их ненавижу.
– Смертные приговоры?
– Разумеется. Причем в ненависти своей прохожу несколько стадий. Каждый раз, когда тут кого-то казнят, я ощущаю, что мир стремительно теряет остатки разума. Потом в памяти возникают омерзительные подробности дела, и кара уже не кажется мне столь бесчеловечной. Первым в мою бытность здесь казнили Тедди Микса, бродягу, который изнасиловал, а затем топором разрубил на части одиннадцатилетнего мальчишку. По гнусному подонку в округе не скорбели. Господи, да ведь таких историй не перечесть! Вы не против, если мы продолжим эту тему чуть позднее?
– Конечно, – без всякой уверенности отозвался Адам, не представляя, хватит ли ему мужества до конца выслушать леденящую исповедь тюремщика.
– Я сказал Гарнеру, что, на мой взгляд, вас не следует допускать к Сэму. Он выслушал меня, а затем
