трогает ему лицо, словно что-то проверяя. Цудзи морщится от боли, но ничего не говорит, растерянно хлопая глазами.
– Нормально все. Даже перелома нет, – констатирует Акира. – Ну и хорошо. Значит, победил Ботаник-кун, а Толстожопый проиграл в честном бою. Хорошо, я не стал на самом деле ставки принимать… – он обводит собравшихся взглядом и нахмуривается: – Ну все, цирк окончен, что смотрите, бегом отсюда, скоро перемена закончится.
Народ начинает расходиться, и я только сейчас понимаю, что рядом с кладовкой собрался почти весь наш класс и даже кое-кто из параллельных.
– Ботаник-кун! – говорит Акира, едва я делаю шаг к свите Снежной Королевы – близняшки смотрят на меня с округленными глазами, Ая (или Мико – никак не могу их различить) держит в руках мой пиджак и кусает губу в нерешительности. – Эй, Ботаник-кун!
– Акира-сан? – я поворачиваюсь к патлатому и обозначаю легкий поклон. Он хохочет. Ему явно плевать на градус угла спины при поклоне и уважительный суффикс.
– Ботаник-кун, а тебя я бы попросил остаться. Ты интересный малый, и у меня к тебе есть пара вопросов. – Он жмурится, словно кот на солнцепеке.
Я задумываюсь. Моя задача в этом мире, в этой новой реальности предельно проста – я хочу прожить спокойную и счастливую жизнь, наслаждаясь всем, что она может мне предоставить.
Да, закончить школу, поступить в институт, найти девушку своей мечты, или хотя бы спокойную и тихую Ямато Надешико и даже сделать парочку детей, завести кота и золотых рыбок, умереть в окружении внуков в преклонном возрасте и переродиться в слизь. Или в паука. В общем – получить от этого перерождения весь комфорт и уют современного мира. Значит, мне желательно интегрироваться в социальную жизнь. Завести друзей и знакомых, приятелей и любимых, а у Синдзи-куна с социальной жизнью были большие проблемы. Отказать в общении Акире из троицы «отшельников» может только самоубийца, эти ребята считаются сильнейшими в нашей школе, и репутация у них так себе. С другой стороны, пока все было достаточно дружелюбно, а если они вдруг захотят меня отмудохать, то наверняка отмудоха-ют – я чувствовал, что тело Синдзи-куна практически исчерпало свой лимит.
– Да, конечно, Акира-сан, – кивнул я, – только пиджак заберу. – Я повернулся к Ае (или Мико) и, поклонившись (ох уж эта Япония), произнес: – Благодарю за то, что позаботились обо мне.
– A-а… да. Вот – пиджак, Синдзи-кун. – Близняшка торопливо протянула мне мой пиджак, одновременно кланяясь. И как они умудряются все это вот проделывать? У европейца обязательно бы спину заклинило, а этим хоть бы хны…
– Спасибо. – Принимаю пиджак и накидываю его на плечи – правая рука начинает саднить и просовывать ее в рукав сейчас не к месту и времени.
– Это было… интересно, Синдзи-кун, – говорит мне вторая близняшка, и они кланяются мне уже синхронно. Юки Онно, или Снежная Королева девичьего прайда нашего класса тоже изображает поклон, но едва-едва, буквально только глазами обозначив его.
– Не
