и помнят, о них много пишут, создают живописные полотна и художественные кинофильмы, вспоминают в большие праздники. Лучшим свидетельством тому может служить величественный памятник самураю Кусуноки Масасигэ, конная статуя которого в самой торжественной обстановке была установлена перед Токийским императорским дворцом. На острове Омисима есть самурайское святилище Оямадзуми.
Самураи, ранее только воинское сословие, постепенно становились правящим классом в империи на Японских островах, фанатически преданным монарху Страны восходящего солнца – божественному микадо. Образ самурая в относительно мирное время – эпоху Эдо (с 1603 по 1868 год) – стал неумолимо меняться. Самураи теперь не только монополизировали офицерскую касту армии и флота Японии, но и оказались численно заметной частью в государственной системе управления. Это касалось как экономической, так и политической, общественной жизни страны.
В этой управляющей страной среде тоже зримо витал самурайский дух, хотя об этом не говорилось громко и вслух. Но о том знал каждый житель островного государства, на долгое время огородившего себя от иностранного влияния. Интересен такой факт: в 1870‑х годах с их великими в истории Японии реформами семьи самураев составляли пять процентов населения страны (400 тысяч семейств).
Самураи в итоге вполне логично стали наследственной военной знатью и офицерской кастой в средневековой и ранней современной Японской империи. То есть с конца XII столетия до 1876 года, когда самурайство, как таковое, было официально упразднено. Раз и навсегда. Бесповоротно на все остальное будущее.
Этот государственный акт упразднения имел символическое выражение: в тот год самураев лишили их главного привилегированного права – права носить два меча. Самураи лишались также права одеваться и стричься как самураи прошлого. Теперь своим внешним обликом они ничем не отличались от крестьянина и горожанина. Но только внешне, что секретом быть просто не могло.
Более того, в те годы прошла реорганизация императорской армии: в стране вводился «общий призыв». Впервые за много столетий самурай и простой крестьянин стали служить в одном полку и воевать под одним знаменем за божественного микадо. Япония в новую эпоху больше не нуждалось в самурайской касте, как в военной силе и отдельно взятой военной организации. Равно как и в отдельных частях армии, составленных только из потомственных самураев.
Именно тогда самурайский кодекс чести «Бусидо» был списан в исторический архив, а царивший в стране на протяжении семи столетий самурайский воинский дух, изложенный в «Бусидо», казалось бы, похоронен навсегда. Но это было только на бумаге, но не в жизни японского общества, не в сути и традициях японской императорской армии и не на императорском военном флоте. И прежде всего на войне.
Такое «упразднение» самурайства, как сословия, не искоренило суть японской офицерской касты ни в войнах конца XIX века, ни в первой
