ху хватало во всех странах. В России вспомнят канцлера светлейшего князя Александра Горчакова и автора военных реформ, последнего русского генерал-фельдмаршала графа Дмитрия Милютина, в Британии – четырежды занимавшего пост премьер-министра Уильяма Гладстона и непостижимого Бенджамина Дизраэли, во Франции – пламенного республиканца Леона Гамбетту, в Италии – великого объединителя страны графа Камилло ди Кавура… Однако приоритет Бисмарка не оспаривается практически никем; и современники, и потомки единодушно отдавали ему первое место среди европейских политиков своего времени.
Куда меньше единодушия в оценке характера и итогов его деятельности. В Германии до Второй мировой войны Бисмарк рассматривался как политический гений, мудрый дипломат и творец национального единства. На него призывали равняться, его государственное искусство противопоставляли ошибкам его преемников. Совершенно разные политические силы стремились, соревнуясь друг с другом, поставить образ Бисмарка себе на службу. Однако после 1945 года ситуация изменилась. Все громче стали звучать критические голоса, все чаще можно было услышать о преемственности политики «от Бисмарка к Гитлеру». «Железного канцлера» обвиняли в том, что он разрушал баланс сил в Европе, провоцировал кризисы и конфликты внутри Германии и за ее пределами, укреплял авторитарную традицию и душил ростки демократии – одним словом, бросил в почву семена, которые дали в ХХ веке столь зловещие всходы. В наши дни доминирует более взвешенный подход: за Бисмарком признают как несомненные заслуги, так и столь же несомненные недостатки. Его больше не считают ни героической личностью, ни виновником всех немецких бед. В целом фигура «железного канцлера» сегодня, через двести лет после его рождения, перестала быть остро актуальной для немцев.
Иначе обстоят дела в России. В нашей стране традиционно сосуществовали два образа Бисмарка. С одной стороны, он воплощение прусского духа и германского милитаризма, чуждое и враждебное. С другой – мудрый государственный деятель, неизменно выступавший за хорошие отношения с Россией. Порой Бисмарк становился чуть ли не символом российско-германского сотрудничества. Конечно же, это способствовало формированию вокруг его фигуры множества весьма живучих мифов. Так, и сегодня многие считают, что «железный канцлер» был едва ли не русофилом. В действительности Бисмарк в целом отрицательно относился к России и полностью разделял все негативные стереотипы о русских, существовавшие в те годы в Западной Европе. Он искренне считал, что славяне неспособны к упорному труду и созидательному творчеству, а могущественную империю смогли создать лишь благодаря помощи германцев.
Но о взглядах Бисмарка – интересных, порой неординарных, а местами совершенно стереотипных для человека той эпохи – мы еще успеем поговорить. Пока же – несколько предварительных замечаний, касающихся биографии «железного канцлера» в целом и этой книги в частности.
Во-первых, рассказать обо всех аспектах жизни и деятельности столь масштабной личности не страницах относительно небольшой книги попросту невозможно. Одна из наиболее известных биографий Бисмарка, написанная американским историком немецкого происхождения Отто Пфланце, насчитывает более полутора тысяч страниц текста – и при этом нельзя сказать, что она является исчерпывающей. Автор этих строк не ставит перед собой безнадежную задачу впихнуть в куда более ограниченный объем как можно больше фактов и цифр, превратив книгу в расширенное подобие энциклопедической статьи. Вместо этого мы сосредоточимся на наиболее важных вопросах. Как и почему небогатый дворянин, не сумевший в молодости построить нормальную карьеру, оказался вознесен на самую вершину политического олимпа? Как этому способствовали его характер и убеждения, а что следует отнести на долю счастливого стечения обстоятельств? Был ли Бисмарк гениальным политиком или он тоже совершал ошибки, допускал промахи, которые в конечном счете дорого обошлись Германии? Какими, в конце концов, были последствия его деятельности как для его родной страны, так и для всего мира в целом?
Во-вторых, важной задачей этой книги является показать Бисмарка не машиной по принятию политических решений, а в первую очередь человеком – со своими страстями, слабостями и капризами. Живым, из плоти и крови, а не гранитным изваянием. Ведь ему были знакомы и сильные эмоции, и безумные увлечения, и депрессии, приходившие на смену периодам душевного подъема, и лень, и то, что мы сегодня назвали бы вредными привычками.
В-третьих, автор этих строк постарался отвести контексту эпохи ровно столько места, сколько необходимо для понимания деятельности главного героя. Контекст, разумеется, необходим; без него человек словно повисает в безвоздушном пространстве, теряя всякую связь с окружающей реальностью. Однако часто встречается и противоположная крайность: биографии выдающихся политиков превращаются, по сути, в книги по политической истории соответствующего периода, на страницах которых главный герой лишь время от времени появляется на поверхности и снова пропадает в бурном океане фактов, дат и имен. Написать политическую историю Германии XIX века – отдельная амбициозная задача, и автор не ставил перед собой такой цели.
