еще, что как раз сегодня я получил жалованье, – отозвался кучер, приглашая своих пассажирок в экипаж. – Если б не это, у меня вряд ли при себе были бы деньги.
– Да уж, то еще везение… – проворчала Эмма.
Элис устремила на сестру вопрошающий взгляд, уловив в ее голосе нотки иронии. Но Эмма только махнула рукой, показывая, что дело пустячное, и обе они уселись обратно на свои места. Желания продолжать разговор на эту тему у нее не было, хватало другого, о чем стоило бы поразмыслить: например, об уже весьма скором прибытии в отель «Белгравия». Однако у Эммы создалось впечатление, что в тот момент, когда она подала пострадавшему шляпу, мужчина сначала непроизвольно потянулся за ней левой рукой, то есть той самой, с вывихом плеча, но немедленно передумал и взял шляпу правой. Однако при том первом, непроизвольном движении на лице его не мелькнула даже тень страдания от боли.
После завершения этой интермедии, воплощенной в дорожно-транспортном происшествии, экипаж вновь покатил к своей цели. Спустя несколько минут тряски карета остановилась перед высоким белым зданием типично английской архитектуры, которое с тем же успехом могло быть расположено где-нибудь на Риджентс-стрит, а вовсе не на этой живописной улице.
– Вот мы и приехали, – провозгласил возница, со вздохом облегчения спустился с кóзел, после чего подал Эмме руку, помогая ей выйти. – Отель «Белгравия».
Как ни крути, для нее стало неким разочарованием, что в таком удивительном крае, полном будоражащих кровь, многообещающих диковинок, новое место ее проживания оказалось поистине лондонским зданием. И все же сердце Эммы встрепенулось. Она и не мечтала, что ей когда-нибудь доведется жить в таком роскошном доме. К отелю «Белгравия» с улицы вела величественная лестница, покрытая темно-красной ковровой дорожкой. Швейцар в униформе с золотыми пуговицами распахнул двери перед элегантной парой, выходившей на улицу. В радостном возбуждении Эмма с Элис переглянулись и попрощались с любезным кучером: бедолага виновато улыбнулся. Оставшись без свидетелей, Элис распрямила плечи, слегка прокашлялась и в тот же миг стянула с головы вязаную шапочку, после чего обратилась к швейцару у входа.
– Полагаю, что нас ожидает моя сестра, мисс Маргарет Тернер, – без особой твердости в голосе проговорила она.
Видеть Элис настолько неуверенной в себе оказалось непривычно, однако Эмма была вынуждена признать, что и сама ощутила странную щекотку в животе. Отель выглядел чрезвычайно внушительно, но больше Эмму волновало другое: сейчас она будет представлена мисс Тернер.
Совершенно неожиданно ее охватило странное опасение: она задалась вопросом, не может ли так случиться, что мисс Тернер ее возненавидит. Ведь сестра, как ни крути, когда-то предпочла Эмму, осталась с ней. И Эмма целых пятнадцать лет наслаждалась присутствием рядом с собой Элис, спала с ней бок о бок, позволяла ухаживать за собой и заботиться о себе, пока Маргарет и Элис
